- Может, исцелишь? - предложил Эйс брату.
Надо сказать, что Шоддом умел исцелять бесноватых. Был, помнится, в городе Хосаграде один мытарь, у него ноги отнялись с перепугу, когда визирь обвинил в растрате, притом необычно отнялись: когда лежит, двигались как положено, а когда пытался встать - не держали. Эйс как увидел, сразу понял, что клиент вовсе не расслабленный, а бесноватый, позвал брата, тот исцелил в лучшем виде. Подошел такой серьезный и сказал три слова:
- Встань и иди.
Бесноватый встал и пошел, куда глаза глядели, а дело было в башне и глаза глядели в сторону балкона. Вышел он на балкон, перевалился через перила, упал на камни и разбился насмерть. Эйс тогда подумал, что их с братом растерзают.
- Судьба, - сказал Эйс.
- О да, судьба! Точно, судьба! От судьбы не уйдешь! - заголосили зрители вразнобой.
Эйс понял, что их не растерзают, а наоборот, накормят, напоят и подложат смазливых баб. Так и вышло.
Любопытно, что эта история в пересказе приобрела совершенно другой смысл. Больной якобы был не парализованным, а вовсе мертвым и даже чуть-чуть разложившимся, а Шоддом якобы не погубил его, а наоборот, поднял из мертвых, но не так, как черножопые колдуны поднимают своих зомбей, а нормально, по-человечески. Удивительно, как сильно некоторые истории искажаются в пересказе.
Бесноватая девица держала в руке длинную палку с маленьким зеркальцем на конце. Помнится, в Дагобаде в таверне говорили, что тамошние воры используют такие палки с зеркальцами, чтобы незаметно заглядывать за угол, если вдруг понадобится. Эйс ни тогда, ни позже так и не понял, на кой хер вору незаметно заглядывать за угол, но решил на всякий случай быть осторожнее.
Девица тем временем погляделась в зеркало и сказала собственному отражению:
- Привет, я снова с вами! Не забываем любить и подписываться!
- Шлюха, что ли? - растерянно спросил Хулуд.
- Сегодня мы с вами в славном городе Хорасане! - провозгласила девица. - В будущем его будут звать Акбарабад, но аборигены этого еще не знают, ха-ха-ха!
- О, пророчица, - сказал Тит. - Эй, пророчица, а кто воссядет на престоле ближайшем будущем?
- Кому какое дело, понятия не имею, все царьки одинаковые, такая ерунда, - ответила пророчица.
Зрители после этих слов принялись улыбаться, переглядываться и подмигивать друг другу. Стандартный лжепророческий трюк: уклониться от ответа на неудобный вопрос, объявив его незначительным, дескать, я подобной ерундой не занимаюсь. Квалифицированные пророки считают этот трюк низким и никогда не практикуют, вместо него практикуют другой прием, гораздо более достойный - произнести нечто несомненно являющееся ответом, но совершенно непонятное. А кстати...
- Учитель! - позвал Хулуд. - А кто воссядет на престоле в ближайшем будущем?
- Петух укажет, - ответил Шоддом.
- О, так вы и есть учитель! - воскликнула девица.
После этих слов все поняли, что человеческий язык для нее не родной, слова произносит правильно, а один-много путает и окончания согласует неправильно.
- А какой петух укажет на следующего царька? - обратилась девица к Шоддому.
- Уважительно обращайся, сука! - сказал ей Эйс.
- Голожопый и шлемоблещущий, - сказал Шоддом.
- О! - воскликнула девица. - Глядите, он прорицает!
Хулуд угрожающе сдвинул брови и строго спросил:
- Ты на кого, сука, бочку катишь? Давно в хавло не прилетало?
Девица, однако, не испугалась и даже не обиделась, а повернула зеркальце Хулуду в лицо и воскликнула:
- Глядите! Он гневается!
- А зеркало у нее колдовское! - подала голос Римма Дамиана. - Глядите, Хулудова морда в нем не зеркально отраженная, а как по жизни!
Хулуд поглядел на свое отражение и сначала ничего не понял, но когда Дамиана сказала:
- У него бородавка по жизни на правой щеке, а в зеркале должны быть на левой!
Тогда понял и опешил, да так, что временно утратил дар речи. Впервые в жизни он столкнулся с настоящим несомненным колдовством. Обычно ведь как? Всякое непонятное и тревожное объявляют колдовством, потому что когда на непонятную и тревожную вещь навешен все равно какой ярлык, она становится чуть-чуть более понятной и чуть-чуть менее тревожной. Но при этом в глубине души никто всерьез в колдовство не верит. А тут раз! Морда в зеркале отражена неправильно!
Колдунья повернула зеркало на Дамиану, та сделала знак, отгоняющий нечистую силу. Колдунья не отогналась.
- А вы кто такая? - спросила она Римму. - Римма Дамиана, надо полагать?
Дамиана сделала другой знак, более сильный, для особо сложных случаев. Колдунья по-прежнему не отогналась.
- Глядите, друзья, это Дамиана! - провозгласила колдунья. - А на фресках она красивее! Дамиана, а вы уже покаялись?
- Чего? - не поняла Дамиана. - В чем я покаялась? Что за херню ты вообще несешь?
- О, как весело! - воскликнула колдунья. - Почтенный Шоддом, а вас не затруднит произнести слово "пенис"?
- Осторожнее, учитель! - сказал Хулуд. - Я чую ловушку в ее словах.
- А я не чую ничего, кроме пениса, - рассмеялся Шоддом. - О, я уже произнес!
- Великолепно! - воскликнула колдунья. - А вас не затруднит произнести такие слова: "Лучшие айпады в магазине эльдорадо"?
- Да ты совсем обнаглела и одурела! - возмутился Эйс. - Колдуй, да не заколдовывайся! Цыц!
Последнее слово было адресовано Хулуду, который протянул руку к спрятанному мечу. Толковая идея - доставать оружие в прямой видимости стражи! Кстати, затевать ссору, пусть даже с бесноватой бабой - тоже не самая толковая идея.
В начале очереди нарисовался офицер оккупационных войск, одетый по ихнему чужеземному образцу: вместо штанов короткая нелепая юбчонка, на башку надет до блеска начищенный шлем, так что глазам больно, когда в нем солнце отражается, а в темя для красоты воткнули конского волоса, но не единым пуком, а так, чтобы получилось нечто вроде гребня, как у петуха... Как у петуха...
- Голожопый и шлемоблещущий, - пробормотал Муса и поглядел на Шоддома в благоговейном ужасе.
- Что за херня тут творится? - обратился офицер к народу. - Чего раскричались? Ты кто такой?
Последний вопрос он задал Шоддому, указав на того пальцем.
Эйс испугался, что сейчас все купцы и путники начнут кричать типа: "Ого!", "Ну ни хера себе!", "Пророчество сбылось!", но никто не закричал. Эйс понял, что Шоддом произнес пророчество довольно тихо, мало кто его расслышал. Ну и слава всем богам.
- Шоддом меня зовут, - представился Шоддом. - Я служу богу, не нуждающемуся в имени.
- А, понятно, фанатик, - кивнул офицер. - Чего раскричались?
- Тут одна бесноватая девица... - начал Шоддом, обвел окрестность глазами, а девицы нет, как сквозь землю провалилась. - Да ну, ерунда, дура какая-то голосила, при виде почтенного воина сбежала.
Эйс сделал шаг вперед, офицер положил руку на рукоять меча. Эйс улыбнулся, дескать, не хотел угрожать, простите, и показал серебряную монету. Офицер протянул руку, сграбастал. Смерил взглядом Эйса, затем Шоддома, спросил:
- Братья, что ли?
- Так точно, - ответил Эйс.
- Служил? - заинтересовался офицер.
- Никак нет, - помотал головой Эйс. - Ну, то есть, нет. Видел, как солдаты с офицерами разговаривают.
Офицер рассмеялся и пошел прочь. А купцы и прочие путники остались ждать своей очереди, чтобы пройти воротами в город.
* * *
Гостеприимство Мусы превзошло все ожидания: дом богат, кухарка готовит превосходно, вина хоть залейся, рабыни пригожи и податливы, так и ластятся, превыше любых похвал гостеприимство Мусы! Эйс решил, что надо сказать брату, чтобы на выходе благословил дом по полной программе, заслужили. Но это потом, сначала надо сходить на дело.