– Еще одно? – удивленно стреляю в него глазами, смахивая воду с носа.
– Ага. Мы повторим то, что будет сегодня, – улыбается он. – Смелее, моя промокшая любимая девочка. Обещаю, тебе понравится.
Глава 36
Артем
Адреналин плещется в крови требуя выхода, и я не нахожу ничего проще, кроме как развернуть свою девочку к себе и впиться в губы жестким поцелуем прямо под дождем посреди улицы. Мне плевать, что на нас смотрят, еще больше плевать, что и кто будет говорить. Я ведь уже озвучил, что это мое, а свое я могу и трогать, и целовать.
Эля дрожит. На улице ощутимо похолодало. Отрываюсь от нее, увожу за лицей в сторону автобусной остановки.
– Мы снова сбегаем? – она облизывает губы и смахивает с ресниц капельки воды. – Тём, нельзя же. Сейчас приедет водитель.
– Не паникуй.
– Куда мы вообще? Что ты задумал?
– Тихо, – прикладываю палец к ее губам.
Звоню бабушке. Она долго не берет трубку. Перезваниваю еще и еще…
– Да, Артем, – строго.
– Ба, нас отпустили раньше, я забрал Элю в спорткомплекс. Показать кое-что хочу и с тренером поговорить. Отзови водителя, пожалуйста. Мы на такси вернемся, как закончим.
– Северов, тебе на каком языке надо было сказать, что после занятий ты едешь сразу домой?! Мне самой забирать вас?
– Ба, – закатываю глаза, – мы будем дома до темна, я обещаю.
– А к тебе нет больше доверия, Артем. В первый же день идешь против установленных правил. У меня уже руки опускаются. Я не знаю, что с тобой делать!
– Понять и простить, – улыбаюсь и притягиваю к себе совсем замерзшую Элю. Я, правда, сам не лучше, но так хотя бы мерзнуть приятнее.
– Что бы к ужину были дома.
– Будем, – обещаю бабушке. – Ну вот и все, – целую Этель в висок. – Сейчас машинку вызовем и поедем греться.
Все не так. Совсем не так, как я представлял, только Дашка заходит слишком далеко. Она на своих тупых эмоциях сама же палит все задуманное, стравливая всех участников Игры. Чем быстрее это закончится, тем лучше. Слышу, как у Эли в рюкзачке жужжит телефон. Протягиваю руку, чтобы дала мне. Крутит головой, вытаскивает мобильник, тут же забираю.
– Тёма! – возмущается.
– Разблокируй, – разворачиваю крышкой, чтобы приложила пальчик.
– Это мой телефон, Северов. Верни сейчас же, – требует она.
– Эль, если там то, о чем я думаю, тебе лучше не смотреть. Я просто удалю и все.
– А ты всегда фотографируешься с девушками после… кхм…? – смущенно улыбается немного остывая.
– Нет. Это вообще не я фоткал, а Даша. Приспичило дуре. Но сейчас она из ревности сделает все, чтобы тебя задеть. Разблокируй телефон.
Прикладывает пальчик. Трубка вздрагивает в моих руках являя на экране сообщение от Киреевой. Предсказуемо, но она ведь обещала. Открываю, листаю фотки. Вот же с… стерва!
Быстро все удаляю, возвращаю Этель телефон и со своего вызываю такси. Вроде и не виноват, а все равно чувствую себя сволочью.
– Ты так смотришь на меня… – тихо говорит она, – мне не по себе. Скажи, куда мы едем?
– Ничего не бойся. Просто доверься мне.
Приезжает такси. Сам открываю для Эли дверь. Сажусь рядом. Нога ноет от непривычной нагрузки. Прошу водителя тормознуть у аптеки, покупаю обезболивающее, воду, и сразу пью две таблетки. Ничего не должно нам мешать сегодня. Только вот чем ближе мы подъезжаем к дому, где я давно уже снимаю квартиру для понятных целей за наличку, чтобы не спалила бабушка, тем все больше меня жрет изнутри не кстати проснувшаяся совесть.
Я же люблю ее, я не так хотел. А как? Дома нельзя. Тянуть тоже нельзя. Если уж решил присваивать, так какого вдруг струсил?
Водила тормозит у подъезда. Расплачиваюсь снова наличкой, других денег у меня теперь нет, так что и с квартирой скорее всего скоро придется попрощаться. Тем более надо ловить момент.
Беру Элю за руку, веду за собой в обычный подъезд обычной пятиэтажки в спальном районе. Лифта нет и обезболивающее помогает подняться по лестнице на третий этаж. Ищу ключи в рюкзаке, проворачиваю в замке, открываю дверь. Знакомый запах разврата и легкого беспредела, который мы здесь иногда устраиваем, сшибает с ног и заставляет на секунду остановиться.
Куда я ее притащил?
К черту сомнения! Нам, как минимум, надо согреться. У меня здесь оставались какие – то шмотки на экстренный случай. Это как раз он сейчас.
Проходим в узкую прихожую. Включаю свет и запираю за нами дверь. На вешалке на стене висит моя старая толстовка с капюшоном. Я даже помню, когда ее здесь оставил. Скидываем обувь. Эля неуверенно оглядывается по сторонам. А здесь не на что особенно смотреть. Ее сдают, понимая, что все ценное могут либо разнести, либо унести. Ценного здесь ничего нет. Минимум мебели, техники и посуды. Постельное белье и прочие принадлежности свои.