— Спасибо… — совсем тихо произносит Даша. — Я… — вздыхает. — Люблю этого придурка, кажется, класса с шестого, — неожиданно признается. — Такого вот наглого, заносчивого, безбашенного. И в прошлом году у меня получилось. Ты не представляешь, Шерро, каких усилий мне стоило так надолго удержать его рядом. И тут, — усмехается, снова всхлипывая, — появляешься ты. Такая вся идеальная, правильная до тошноты, красивая, добрая, — хмыкает она. — Не похожая на всех нас, эгоистичных, циничных придурков. И Север ведется. Он влюбляется в тебя! Ни в кого никогда не влюблялся. И в меня не влюблялся… Я думала, меня разорвет от ревности, злости и обиды. Мне хотелось тебя уничтожить, унизить в его глазах. Я хотела, чтобы в этой Игре победил Платон, и вам с Севером было также больно, как мне. А ты сейчас пришла, чтобы поддержать меня. Ты права, Этель. Никто больше не пришел…
Она плачет в голос. Обнимаю ее, прижимаю голову к своему плечу, глажу по мягким волосам. Дашка неожиданно обнимает меня в ответ и никак не может остановиться. Плачет и плачет… От ее слез намокает моя форменная рубашка.
Дверь с грохотом открывается. Вздрагиваем. Даша отшатывается от меня. Падают лопаты и грабли. Слышится отборный мат и в глаза бьет свет от фонарика телефона.
— Эля, блин! Я ищу тебя по всему лицею! Даша? — удивленно. Она прячет лицо в коленях, чтобы Артем не видел ее слез. — Этель, ты в порядке? Что ты здесь делаешь? Пойдем, — подходит ближе, протягивает мне руку.
— Я позже приду, мы разговариваем.
— Вы? Разговариваете? — недоумевает он.
— Север, уйди отсюда! — не выдерживает Даша. — Исчезни! Видеть тебя не могу! Сволочь!
Поднимаюсь, беру Тёму за руку, увожу в сторону.
— Пожалуйста, дай мне еще немного времени. Все нормально. Иди на занятия.
— Ты уверена? — с подозрением.
— Абсолютно, — целую сводного в щеку для убедительности.
Он пытается поймать мои губы, но я не могу при Даше сейчас. Мягко прерываю его попытки.
— Иди.
Уходит, спотыкается об инвентарь, снова матерится, поднимает все на место и закрывает за собой дверь. Мы снова остаемся вдвоем в полной темноте.
— А ты любишь его, Шерро? — спрашивает Даша.
— Люблю… — признаюсь ей.
И она опять плачет, а я снова ее обнимаю.
После очередного звонка, раздавшегося в коридоре, выходим из своего укрытия. Идем в туалет. Даша долго умывается, смывая с лица следы своей истерики вместе с косметикой. Помогаю ей переплести волосы.
Из туалета идем в столовую. Берем по чашке горячего чая, по булочке с корицей и садимся у окна друг напротив друга.
— Хорошо, что это последний учебный год здесь, — говорит Даша, разглядывая двух воробьишек на улице.
Они пытаются поделить найденный сухарик. Прыгают туда-сюда, возмущенно чирикают, хлопают крыльями. Смешные такие.
— Сдам экзамены, уеду учиться и больше не увижу эту наглую сероглазую морду. А у тебя какие планы на жизнь, Этель?
— Можно просто Эля, — улыбаюсь ей. — Мне так привычнее. Планы были, когда мать только привезла меня сюда. Кажется, прошла уже целая вечность и все изменилось. Теперь не знаю. Думаю пока.
— Да… в нашем маленьком Аду если и водятся ангелы, то только падшие. Они-то как раз отлично умеют спутывать все планы. — смеется Дашка. — Тебя тоже скоро затянет. Жалко…
— Постараюсь, чтобы не затянуло, — допиваю свой чай.
— Быть добрым здесь не в чести, ты не поняла еще? Тебя сожрут правилами и жестокими беспринципными играми. Не элитный лицей, а школа выживания, блин!
Смеемся, дожевывая булочки. Занятия давно закончились. Идем с Дашей в раздевалку возле спортивного зала, забираем ее вещи и вместе выходим на улицу.
На крыльце стоит нервный Артем с моим рюкзаком. С ним Платон и Максим, а еще незнакомая мне, очень хорошенькая девочка с короткой стрижкой.
— Караулят, — смеется Киреева. — Ладно, я пойду. Спасибо тебе, Эль.
Не успеваю ответить. Даша бросает на Севера болезненный взгляд. Быстро отворачивается и уходит с достоинством, высоко подняв голову.
— Что это было вообще?! — налетают на меня парни.
— Да так… — улыбаюсь им, позволяю Артему себя обнять. — Просто поговорили. Едем домой? — смотрю на своего Севера.
— Едем. И по дороге ты мне все объяснишь!
Глава 49
Этель
Приходится объяснять Артему мотивы своего поступка. С Дашей мы вряд ли станем лучшими подружками, я к этому и не стремлюсь. Достаточно обычного нейтралитета. Просто меня папа так воспитал. Нельзя бросать человека в беде, и я поступила так, как хотела бы, чтобы поступили со мной.