Лукас улыбнулся.
— Хорошо. Эс предложила мне взять отпуск еще до Церемонии, я начинаю серьезно об этом размышлять... В таком состоянии я могу только подвести нас всех.
Тамико растерялась.
— Эх, а как же мы?? Но если так, мы выкрутимся... Аналитический отдел, отец твой, наконец.
— А я буду просто выращивать зелень. Тами, что ты скажешь, если я сейчас пойду к Эс? Не вернусь к тебе — пришлю сюда копию.
— Иди!
***
Эстелла лежала на постели в их общей спальне, золотистые волосы струились по ткани. По-прежнему одетая в утреннее платьице. Ничком, свернувшись, обхватив подушки и одеяло, закрывшись другим одеялом. Она не смогла ни одеться, ни уйти. Тоненькая, прозрачная, хрупкая.
Лукас ощутил ненависть к себе самому, увидев это душераздирающее зрелище.
Наверное, Эстелла ждала, когда он явится и выгонит ее снова. А поскольку идти она не сможет, Лукас прямо телепортирует ее в отчий дом.
Ткани были пропитаны слезами. Кроме Тамико, Эстелла не решилась сказать никому, оставшись наедине со своим горем.
Она дернулась, почуяв присутствие Лукаса. Вжалась в подушки крепче.
Оба не находили слов.
Эстелла слов, чтобы отдалить неизбежное, Лукас, чтобы не раздавить их отношения окончательно.
Молчание тяготило. Так и не понимая, что еще предпринять, Лукас лег, повторяя контуры тела Эстеллы, словно вложив ее в себя. Обнял.
Эстелла разомкнула губы, мысль метнулась нервной птицей, Лукас не успел ее поймать.
Зарылся в ароматные волосы, крепче сжал любимые руки, сложенные по бокам.
Низкий бархатный голос прозвучал глухо:
— Эс, прости. Со мной творится что-то неладное... Эта моя выходка тоже... Просто выкинь ее из сердца, хорошо? — Лукас беззвучно заплакал. Осознал вдруг, как тонка была ниточка, отделяющая их обоих от гибели. — Давай мы уснем, проснемся и представим, что ничего этого не было? Ты меня простишь?
— Прощу, — Эстелла всхлипнула. — Тамико тоже не поняла твои аргументы?
— Не поняла. Разбила все мои подозрения.
Эстелла фыркнула:
— Подозрительный! Я все равно никуда бы не ушла. Сопротивлялась бы!
Голос Лукаса потеплел:
— Покажи мне, как.
\
Глава 279. Опасения
Изящная, словно статуэтка, фигурка клубочком свернулась у Роберта на коленях. Подтянув ноги к животу, Колетт рисковала упасть, если бы Роберт не поддерживал свою любимую, гладя ее выступающие лопатки.
Колетт обладала худощавой модельной фигурой, в то же время, где надо, округлой и соблазнительной.
Тяжелые пышные локоны она собрала в два хвоста, перекинув оба на грудь.
Всхлипнула:
— Я боюсь, Роб, я очень боюсь! Вдруг она меня убьет из ревности? И скажет, что это я была плохая, и эксперимент провалился!
Роберт говорил тихо, и вибрации его голоса немного успокаивали Колетт, унося ее мысли в другом направлении.
— Котеныш, вряд ли. Я не прощу ей эту подлость и сам ее убью! — сообразив, что богиня бессмертна, он уточнил: — Заставлю ее страдать. А вообще, зачем это Кэйли? Она могла бы просто мне отказать, уже бы меня расстроила.
Аргументы Роберта не сняли опасения Колетт.
— Знаешь, что говорят о ней старожилы? Все, кто заглядывался на ее мужчин чуть дольше положенного, получали какие-либо уродства! Падали на ровном месте и что-то ломали, или болезнь портила черты лица, или они становились жертвами бандитов! А Кэйли безмятежно сияла, словно была не при делах!
Роберт попытался распрямить согнутые ноги Колетт, усадить комфортнее для нее, но Колетт воспротивилась:
— Мне и так хорошо.
Роберт взмолился:
— Твои пяточки давят, мне неудобно так тебя держать.
Это помогло, только теперь Колетт так больно стиснула его крепкий торс, что Роберт подивился скрытой в ней силе.
— Ладно, — миндалевидные фиалковые глаза под пышнейшими ресницами смотрели печально, — вот будет Новый Год, новая жизнь, тогда я и пойду к ней...
— Хорошо-хорошо, — Роберт улыбнулся, — видишь, Кэйли сказала прийти нам обоим, уж при мне она не вздумает сотворить зло.
Колетт потерлась щекой о его рельефную грудь, обтянутую белой хлопковой футболкой.
— Я в тебя верю.
Глава 280. Вторжение в лабораторию
Лучи от пары электрических фонариков лихорадочно бегали внутри довольно просторной темной комнаты, подсвечиваемой лишь неприлично тусклой лампочкой под потолком, создающей едва заметное сияние.
Кью, толкнув незапертую створку окна на первом этаже, залез внутрь, помогая забраться в помещение своей спутнице.
Он был темноволос и белокож, во всем черном, карие глаза смотрели добро и ласково. Алиса, также облаченная в черное, имела сказочной длины и белизны волосы, изумительно мерцающие, когда свет фонариков попадал на них.
Поняв, что их вторжение удалось, Алиса захихикала:
— Кью, а дяди или тети-вахтера тут точно нет? Заслышит шум, зайдет...
Кью возился со створкой.
— Не, только сигнализация, а ее я не включил! Зря что ли сидел допоздна, выжидая, пока все уйдут!
Лиса нахмурилась:
— Так а зачем ты вообще ушел? Так и сидел бы, а потом бы мне позвонил.
Возможно, его девушка не отличалась вопиющей интеллектуальной одаренностью, но ее непосредственность, раскрепощенность и тонкий художественный вкус — Алиса увлекалась батиком — с лихвой искупали этот недостаток. Кью поцеловал Алису в лоб.
— Ну, милая, мы сюда заходим по карточкам-пропускам, время фиксируется. В лаборатории можно задержаться, можно прийти раньше, но ночевать нельзя. Не поймут. Да и нет здесь ни кроватей, ни спальных мешков.
— Ааа, жаль.
Вооружившись фонариком, Алиса принялась исследовать место, где никогда не побывала бы без своего парня. Долгие уговоры привели к тому, что Кью согласился показать святая святых, в котором проводил большую часть рабочего времени.
Машинально Алиса потянулась к привлекательным стеклышкам, пытаясь разглядеть, что к ним прикреплено. Ее ручка в тот же момент была твердо, но нежно перехвачена.
— Эм, Лиса... У меня дома ты можешь трогать любую вещь без спроса, но тут не мой дом. Не прикасайся ни к чему, пожалуйста.
Интонация Кью настолько не понравилась Алисе, что она обиделась:
— Ну и пожалуйста! Зачем вообще приходить, если не трогать. Я и тебя трогать не буду, вот!
Они разговаривали в полутьме, выключив фонарики, чтобы любопытные соседи не обронили как-нибудь в разговоре с сотрудниками, что ночью в окне лаборатории горел свет, и сновали какие-то силуэты. В сравнительно небольшом Городе сплетни разносились быстро.
Кью опечалился:
— Нет, почему... Меня-то трогать можно... Но Лиса...
Алиса кокетливо улыбнулась. Была область, где Кью, в своей лаборатории чувствовавший себя королем, оказывался послушен ее желаниям.
— Ммм, кроватей тут нет, а халаты какие-нибудь есть наверняка. Давай постелим их на пол?
Даже в полутьме было заметно, как покраснели его щеки.
Алиса интриговала:
— Будет твое маленькое воспоминание-секрет от других.
Кью, ничего не отвечая, направился к шкафу. А расстелив самые немаркие халаты, задумался:
— Главное не забыть, что я и прийти утром должен раньше всех. Чтобы они про сигнализацию не прознали...
Глава 281. Разговор на кухне
Не было большого смысла курсировать между квартирой Кью и съемной комнатой Алисы, поскольку большую часть свободного времени молодые люди проводили вместе.
Кью предложил Алисе перевезти основные вещи к нему, и та с радостью согласилась.
Вечером они сидели в комнате Кью, совмещающей в себе гостиную и спальню, кроме того, в квартире были кухня и помещение, отданное Кью под библиотеку. Кью читал, удобно устроившись на кровати, Алиса в пижамке — с утра она так и не захотела переодеться, устроив себе «ленивые выходные» — рассматривала свои готовые росписи по ткани.