Навещая малютку-брата, Лукас предложил:
— Покажи-ка мне, как ты хочешь выглядеть взрослым.
Марек удивленно поднял бровки:
— Зачем?
Лукас пояснил:
— Познакомить тебя с красоткой хочу. Моя названная дочь еще человек и не сможет представить тебя сама. Нужен твой четкий мыслеобраз!
Марек очаровательно улыбнулся:
— О, я уже пользуюсь популярностью у девушек! Давай обмен: ты ее облик мне, я тебе свой?
Лукас кивнул, внимательно наблюдая за реакцией Марека. Тот как оперативник сумел бы превосходно скрыть эмоции в прошлом, но сейчас все легко читалось по его сияющему личику.
Марек выдохнул:
— Красавица!
Лукас согласился:
— И это она еще человек. А прикинь, какой Марина станет у нас!
Марек мечтательно заметил:
— Тогда я обязательно с ней познакомлюсь!
Теперь дело оставалось за Мариной. Взрослый Марек выглядел превосходно, Лукас не сомневался, что Марине он понравится.
***
Дурацкий вирус — ну как можно умудриться заболеть прямо перед праздником?! Она должна быть полностью здоровой, счастливой и беззаботной! А эти заложенное горло и распухший нос...
Реакция этого мужчины почему-то совсем не та, какую Лана ждет. Голос, полный заботы: «Что тебе привезти? Как за тобой ухаживать?»
Лана плачет. Плачет от беспомощности и… счастья. Ей стыдно...
Глава 312. Предновогодний десерт
Дивная женщина... Богиня? Богиня! Она загрузила дни Кацуо под завязку, выступая его личным тренером и позволяя ему лишь небольшие подработки, поскольку Кацуо не желал жить за чей-либо счет.
Строгая, требовательная и роскошно чувственная — их отношения не выходили за рамки профессиональных. Кацуо поражался, как дива может настолько хорошо разбираться в узкоспециализированной области.
Кэйли смеялась:
— Я массу времени общалась с Аррой, не проникнуться было невозможно!
Арра, великий гонщик и личный кумир. Кацуо с трепетом вспоминал встречу с ним, организованную Робертом, тогда еще приятелем. Робертом, который чуть было не превратил его жизнь в ад.
Сегодня Кацуо захотелось немного беззаботности, Кэйли cогласилась:
— Важно вовремя отдыхать, иначе все затеи теряют смысл! — ее смех зазвенел россыпью колокольчиков.
***
Шелковые нити прядей — настоящий лунный свет — по иронии судьбы почти все его подруги в этом городе были платиновыми блондинками. Романтичный Кацуо не мог не обратить внимание на хрупкую, но очень оформленную в нужных местах фигурку за столиком, укутанную волосами, словно плащом. Девушка с упоением ела десерт, тщательно отделив ложечкой кремовую розу.
Кацуо выбрал столик, откуда мог наблюдать и любоваться девушкой, чей свежий загар контрастировал с заснеженным морозным пейзажем за большими окнами, украшенными сосновыми ветками и яркими блестящими шарами.
Наверное, он загляделся — прелестница заметила его интерес. Улыбнулась ему задорно и кокетливо. Кацуо улыбнулся ей в ответ и подумал вдруг: так странно, что они до сих пор за разными столиками... Аккуратно, как бы невзначай, он встал и подошел с вопросом:
— К вам можно присесть?
— Да, — интонация новой знакомой излучала лукавство, — Паола.
— Кацуо.
***
У нее изумительные умные зеленые глаза с золотыми искорками… Кацуо не помнит, как это случилось, но вот уже смеется над какой-то шуткой Паолы — они разговаривают, словно старые знакомые.
Паола довольна, она держит его ладонь в своих ухоженных маленьких ладошках:
— Дааа, ты станешь крутым гонщиком, по руке вижу! А я напишу твою «Историю успеха», идет?
Паола говорит — только тссс — что она богатая наследница, настолько, что не видит смысл скрывать свое положение — в Городе набирается впечатлений и готова впитывать жизнь во всей полноте. В ее ушах длинные серьги вытянутой формы, напоминающие капли, и Кацуо чудится, что Паола знает вкус эликсира счастья...
С ней просто и легко — просто смех и флирт, а завтра опять тренировки.
Разговор веселый, течет, как ручеек. Десерты съедены — пора прощаться.
— Паола, — Кацуо прижимается губами к слегка прохладным пальчикам, — скажи свой номер!
Она хихикает и диктует цифры, поселившиеся в его адресной базе.
Запах ее кожи сводит Кацуо с ума...
Глава 313. Решения
Флавиан сказал Марине, что будет гулять, и действительно очередная вечеринка в цитрусовой роще шла своим чередом. Флавиан, вальяжно поглаживая округлости спутниц, небрежно шептал: «Какая ты влажная» или «Впусти радость в свою маленькую...», а сам напряженно думал.
Зачем он не сдержался и порвал с этой девчонкой, умной, но истеричной? Хотя возлюбленным неуравновешенной быть крайне сложно... Понимая, что сейчас он нахмурится, а девицы примут озабоченность на свой счет, Флав развязно улыбнулся.
Друг. Близкий друг! Удобная позиция, с которой его будет сложно скинуть даже Лукасу. Друг не опасен, он ни на что не претендует, он всегда рядом... И претензий к нему намного меньше.
Вечеринка перестала интересовать Флавиана.
Нужно плавно-плавно подвести праздник к концу, а затем срочно отправиться к Марине с извинениями. Не стоит позволять ей надолго терять праздничное настроение, тем более, ее «папаша» не дремлет и что-то выдумает... Бороться с ее папашей придется всю жизнь.
Флавиан устало прикрыл глаза. Возможно, пришло время всерьез взяться за вариант более простой и сложный одновременно. Царевна Люция не зависит от своих братьев, имеет сходные с ними полномочия, и это безумно притягивает.
Но характер Люции оставляет желать лучшего, и это не закомплексованность Марины, а закостенелый эгоизм. Люция с легкостью вычислит фальшь и прогонит Флавиана или потребует играть так достоверно, что…
Вариант чересчур хлопотный.
Существовали и другие пути: старший царевич Эрик наверняка собирался пригласить кого-нибудь в качестве дочери. Пусть со временем... Максимилиан тоже стоял на пороге нового этапа своей жизни… Море возможностей...
***
— Не может быть! Нет! — черноволосая девушка с капризными губами мертвой хваткой вцепилась в плечи сестры, та поежилась, пытаясь высвободиться.
— Агнес, пусти. Ты же не признавалась Ашу, что он тебе нравится, — ее улыбка, чуть пропитанная ядом, кольнула Агнес.
— Но он умрет! Совсем умрет! — голос Агнес срывался. Жизель осталась невозмутимой:
— Это его право и выбор. И не надо пенять, как Целительница может говорить такое!
— Ладно, — Агнес поняла, что у «железной» сестры ей сочувствия и понимания не добиться, — я просто не представляла, что может быть так...
***
Взгляд Оливера, отчасти скрытый длинной темно-каштановой челкой, полыхал огнем. Оливер был словно одержим, не находя себе покоя накануне своего первого в жизни концерта перед взыскательными анамаорэ. В их мире творили множество достойнейших, чьи открытия преображали окружение, и Оливер чрезвычайно боялся осрамиться.
Его опыт выступления в ресторанах — в местах, где правила еда, игра являлась лишь приятным сопровождением, не более. И там, у людей, Оливер писал менее личностно, здесь же музыка идет прямиком из души, и надо обладать огромной силой и смелостью, чтобы обнажиться перед всеми.
Оливер сидел на берегу реки, опустив ноги в воду, та мягко принимала его...
Как публика? Хотелось бы!
Магнус уверял, что публика его примет, оценив сам факт, что Оливер, едва переродившись, стремится донести искусство, но Оливер не хотел поблажек.
Вода расслабляла, избавляла его от страхов и сомнений... Оливер углубился еще дальше в лес, где облюбовал себе полянку и призвал небольшую тучу. Благодатный дождь! Было так здорово танцевать под ним, ловя блестящие капли ртом в полном одиночестве и медитации сосредоточения.