Зато видео или фото тут никто не делал: собеседникам посылали мыслеобразы. Синтез действий, своих и чужих мыслей, звуков, красок, вкусов, запахов – всего, чем хотелось поделиться.
Так что в ответ на предложение рассказать в сознании Тамико поплыли объемные картинки от Магнуса.
***
Тамико увидела трех мальчиков, в которых узнала Магнуса, Лукаса и Эрика.
Эрик — брат Лукаса и тоже царевич, причем самый старший из царевичей.
Ребята восхищались деревом – именно этим, которое понравилось Тамико.
Магнус в красках расписывал своим друзьям прелесть коры, переливы красок, изящество узоров, и так увлекся и загипнотизировал Эрика, что они оба не заметили, как Лукас обогнул ствол и проворно забрался наверх.
Тамико поняла, что мальчики были еще меньше, чем ей сначала показалось — раз царевич просто влез на ветку, а не взлетел туда.
Сидя на ветке, Лукас принял максимально важную позу, с трудом сдерживая желание поболтать ногами, и грозно посмотрел на братьев.
Те, наконец, обратили на него внимание.
Лукас заявил:
— Это дерево мое, и вы должны поклониться мне, чтобы продолжать стоять в его тени.
Тамико опешила:
— Во наглый какой, а!
Магнус согласился:
— Да, Лукас всегда любил покомандовать. Смотри дальше.
— Чтооо?! — маленький Эрик вмиг рассвирепел и выпустил в наглеца энергетический шарик. Лукас ловко увернулся.
Тамико задумалась:
— А им можно швыряться файрболами? Они же не на специальном полигоне.
— Они царевичи. Царевичам можно практически все. Особенно, когда они дома, внутри своих владений.
То, что Лукас избежал опасной атаки, совсем разозлило Эрика.
— С какой стати дерево твое?! Оно общее, растет на нашей общей домашней территории!
Лукас нагло заявил:
— Нет, оно мое. Именно оно, я первый предъявил на него права.
Формально Лукас был не прав, а Эрик прав.
Вернее, не правы оба: Эрику не стоило устраивать потасовку вне полигона.
Но дети увлеклись: Эрик продолжал швырять файрболы, а Лукас уклонялся, стоя на ветке и рискуя упасть. Летать-то он не умел еще.
Магнус сидел на земле и смеялся, запрокинув голову. Его восхищали как оружие Эрика, так и грациозность Лукаса.
Лукас прирожденный воин – он правильно выбрал специализацию.
В конце концов, Эрик понял, что силой с Лукасом не сладить и — Тамико охнула — создал копию дерева.
Только дерева. Без Лукаса.
— Магнус, полезли на наше, а он пусть сидит на том, как дурак.
Эрик и Магнус вскарабкались на ветки. Эрик победоносно взглянул на Лукаса и велел Магнусу продолжать ублажать его слух речами о красоте узоров листьев и лучей солнца, ласково просвечивающих сквозь крону дерева.
Какое-то время Магнус разливался соловьем, пока не заметил взгляд Лукаса.
Лукас сидел на своем дереве, чуть сгорбившись, и смотрел на Магнуса с укоризной.
— Все равно настоящее дерево — мое.
Сам Магнус больше царевичем не был. У него были иные планы, и он воплотился в семье артистов. Правда, тоже аристократической.
Но в тот миг, когда маленький царевич Лукас посмотрел на Магнуса с обидой, смешанной с ощущением собственной правоты, Магнус почувствовал, что его предназначение – по-прежнему защищать справедливость.
Он поклонился Эрику больше демонстративно, показывая, что ода дереву кончена – этикет подобных церемоний не требовал, спустился с магической ветки и вскарабкался на реальную к Лукасу.
— Я пришел выразить тебе свое почтение, о Повелитель Настоящего Дерева!
Магнус знал, что со временем Лукас станет управлять армией. А Магнус снова станет лучшим воином. Семейной специализаций Магнус пренебрегал.
Лукас довольно улыбнулся.
Эрику Магнус сказал:
— Не люблю, когда вы грустите. Вот когда ты загрустишь, я приду к тебе.
***
Магнусу пришлось пережить неприятные моменты, когда он наотрез отказался заниматься семейным делом и прямо заявил об этом новым родителям.
Это тянуло на нарушение законов, новые родители были вправе требовать от сына послушания.
В итоге за Магнуса вступились его предыдущие родители, сами Царь и Царица.
Магнусу разрешили снова стать оперативником, но все же обязали посвящать часть сил рекламным выступлениям, соответствующим профилю новой семьи.
— Не справился я. Оказался более амбициозным, чем думал.
Еще живя в Доме Магии, Тамико спросила у Магнуса, были ли у него в Анамаории жены и дети.
— У меня были просто женщины. Церемонии не было ни с кем.
Тамико узнала, что у анамаорэ секс и воплощение детей – это совершенно раздельные процессы.
Сексом анамаорэ занимались ради наслаждения и ради восстановления тела.
Любовь — не абстрактная, а самая что ни на есть чувственная — имела гигантское значение.
— С целителем через их песнопения я восстанавливался бы от боевых ран дня три. А с тобой за несколько часов секса, понимаешь?
Тамико кивала. Но она не смогла удержаться от шлепка по щеке, когда Магнус сообщил ей, что «оперативнику выгодно быть любвеобильным».
Детей приглашали только пары, прошедшие Церемонию, обладающие определенными моральными качествами и готовые дать условным потомкам энергию, покровительство, обучение и прочее по договору.
Анамаорэ, желающие воплотиться в новых телах, также соблюдали определенные обязательства.
Женщины анамаорэ в принципе не беременели в человеческом понимании. Тела создавались магически в ходе особого процесса.
Из дальнейшего объяснения Тамико поняла, что простые анамаорэ вообще не могут сделать никакое тело и пригласить ребенка, не пройдя Церемонию.
А вот царевичи могут, поскольку царевичи – маги очень высокого уровня. Но обычно царевичи так не поступают. Обычно они тоже проходят Церемонию и приглашают детей с любимой женой. Или с мужем, если не царевич, а царевна.
Случай Тамико попал под исключение – ее из человека перевоплощали.
Лукас перевоплотил, а Магнус взялся ее воспитывать.
Тамико запуталась в объяснениях. Их было много, и все у анамаорэ не как у людей, но потихоньку она разбиралась.
— Слушай… А где тогда был Макс? Ну, когда вы все играли на дереве.
— Урок пения брал. Представляешь, царевич шикарен, а все равно упорно учится, заррраза! Лучше меня петь хочет. Когда я начну давать серьезные концерты, то уеду отсюда куда-нибудь подальше. Может, в другой мир, а то ж этот Макс всех моих слушателей уведет, — Магнус рассмеялся.
Глава 90. Стойкость
— Магнус, а вы с царевичами когда-нибудь соперничали из-за девочек?
— Коварство твое, женщина, не знает границ. Ты просила не вызывать твою ревность, я учел.
— Ну расскажиии!
— Неа, а то потом будешь дуться и сомневаться в себе.
— Хотя бы скажи, кто побеждал.
— Всегда по-разному, девочки-то были разные.
— Аха, значит, соперничали!
— Конечно, сотни раз.
— И?
— Это все.
Глава 91. Прыгуны
Магнус с Тамико стояли около энергетического вольера с прыгунами – полудикими животными, внешне отдаленно напоминающими мохнатых страусов.
Магнус предложил:
— Прокатишься? Впечатления незабываемые.
Тамико выдала гримаску отвращения.
— Э не, я их боюсь! Очень злые морды, — один из прыгунов неожиданно вытянул длинную шею в ее сторону, и Тамико, вскрикнув, отступила назад.
Ее затылок уткнулся Магнусу в живот. Магнус обнял Тамико, защищая от страшных птиц.
— Пойдем, пойдем от них скорее! — в карих глазах Тамико читался настолько сильный страх, что Магнус поспешил выполнить ее просьбу.
— Я думал сам на них покататься, но раз такое дело...
Тамико дрожала, Магнус прищурился.
— Ты сейчас напоминаешь мне Лукаса, был у нас случай с прыгунами...
— Да-да-да, — Тамико продолжала пятиться от вольера, испытывая непреодолимое желание телепортироваться от птиц как можно дальше. Но Магнус медлил.