Итак, я на Хартане восемнадцатый день. Правда, «на воле» лишь четвертый. Однако сегодняшним утром в привычный эмоциональный фон, который ощущала от окружающих, затесалась непривычная нотка. К общему страху, любопытству, неприязни я привыкла, а вот к тоненькой интонации пугливого ожидания и странного нетерпения – нет. Поэтому держала толпу прислуги в поле зрения, а то вдруг кто-то задумал отомстить.
Мне добросовестно прислуживали за столом: подливали чаю, меняли тарелки. Тем временем чье-то нетерпение становилось гуще и раздражительнее, будто кто-то подгонял: либо меня есть быстрее, либо остальных, наконец, оставить княжну в одиночестве. Чтобы что? Убить?
Теперь даже последний солкатский нищий в курсе, что супруга князя, маг смерти из Фейрата, оказалась предательницей и пыталась убить мужа, чтобы захватить власть и стать единоличной повелительницей княжества. Катрия унаследовала от матери не только магию смерти и внешность, но и жажду власти. Уж я-то знаю, поскольку все ее воспоминания перешли ко мне.
Хуже того, на том роковом балу каждый видел: пока Халзина покушалась на мужа, Катрия пыталась убить Хорна – преданного княжеского пса и верного защитника. Только вышло совершенно иначе: подозрительный Себ Хорн убил Катрию и Халзину. И лишь благодаря вмешательству высших сил, которые позволили, а может и помогли мне попасть на Хартан и занять тело Катрии, убийца и его жертва остались живы.
В результате возникла дилемма: Катрия вроде и предательница, а вроде и спасительница. Кому как удобно, тот так и посчитал.
После завтрака меня привели в должный вид: переодели и причесали. Вновь подойдя к балюстраде, я жестом отпустила слуг и приготовилась к тому, что должно произойти дальше. Обострившиеся чувства подсказали, что прислуга с облегчением покинула мои покои, осталась только одна женщина, заправлявшая покоями княжны. Попросту, старшая горничная.
Едва слышный щелчок закрывшейся двери – и я невольно напряглась, глядя вдаль, при этом краем глаза следя за ирой Реамр. Эта симпатичная брюнетка лет сорока не маг, соответственно срок ее жизни не больше ста лет. Старшая горничная приблизилась почти бесшумно, ее выдал лишь шелест платья у меня за спиной, но на моей коже приподнялся каждый волосок. Вспышка тревоги, неуверенности, страха и трепета – и наконец я услышу то, о чем мне хотели поведать с того момента как проснулась. Реамр очень приглушила голос, обратившись с просьбой:
– Эрэта Катрия, позвольте обратиться к вам?
Медленно обернулась к ней, глядя свысока и холодно, так, как всегда, делала Катрия, и кивнула. Странное дело, моя высокомерная холодность ее успокоила и позволила с большей уверенностью сказать:
– Эрэта Катрия, мне поручено передать вам, что преданные вам люди не опустили руки. И не изменили планов. Просто теперь трон Солката можете занять вы… если согласитесь на ряд условий.
Я лишь вскинула бровь в немом вопросе. И женщина поняла мой жест правильно, перейдя на шепот:
– Вам помогут занять трон, и на все ключевые места в княжестве вы назначите тех, кто поможет вам свергнуть тирана…
С трудом сохранив бесстрастное лицо, мысленно я насмешливо хмыкнула, услышав про тирана. Даже на территориях, где сильны светлые источники энергии, влиятельные маги не похожи на рыцарей без страха и упрека, несущих справедливость и равенство в народ. Вон наш сосед Ирмунд уже тридцать лет воюет со светлым Байратом, а причина в том, что светлые подло убили почти все семью нынешнего повелителя темных.
Вся история Хартана – это череда войн; и не важно: светлые вы или темные. Разница между ними исключительно в восприятии и усвоении магической энергии. Это отличие и на отношения между людьми и полами влияет. Светлые легче влюбляются, расстаются и даже порой предают друзей и родных. У темных все на порядок сложнее и труднее, они проходят несколько стадий в своих привязанностях. А доверяют лишь тем, с кем связаны кровью. Семье или друзьям, давшим клятву на крови.