– Эта девица принадлежит Солкату! И моей семье! – не испугался его гнева Хорн. – По величайшему приказу и милостью князя Фолкзана его дочь и наследница помолвлена с моим сыном и наследником Патриусом Хорном!
– Я не давала согласия! – глухо, но твердо напомнила я.
– Ты принадлежишь Солкату и Патриусу! – рыкнул Хорн.
– Она принадлежит мне! – подавшись вперед, взревел потерявший выдержку каэр и отчасти – человеческий облик.
– Вы хотите еще одну войну? – упрямо приподнял подбородок Хорн, сверливший не менее полыхающим взглядом каэра, надо же – не сдается. – Дочь князя Солката не может быть советницей или любовницей. Она может быть только женой и соправительницей!
– Ты смеешь угрожать Майвиру? Мне? – мрачно усмехнулся каэр. – Знаешь сколько понадобилось времени, чтобы завоевать Сшим?
Из-за помоста выдвинулись два мантикора – страшные звери хлестали себя по бокам чешуйчатыми скорпионьими хвостами, скребли костяными навершиями крыльев по бархатному помосту, оставляя рваные полосы.
– Три дня! – хрипло уведомил Максай Хорна и, отметив презрение того, уже зло добавил. – И на границы им плевать, как и на магию!
Мне прямо страшно стало за Хорна и его служивых; они, конечно, умные, упрямые и настырные, и дело свое знают. Признаться, мне везло скрываться от них только по одной причине: был приказ не причинять мне вреда. Да и сам Хорн преданностью князю, любовью к жене и семье, всегда вызывал уважение. Вот и сейчас бился, рисковал ради сына. Ради князя и своей страны. Ведь благодаря памяти княжны и собственному незаконченному юридическому образованию знала о последствиях моего побега. Знала, на что решилась, когда бежала куда глаза глядят.
У Фолкзана и Хорна незавидное положение. С моей помощью и даже моих будущих детей прямо или опосредованно можно устроить переворот в Солкате или шантажировать князя. Пусть не сейчас, а спустя десятки лет! Отсюда их баранье упорство, с которым меня искали. Живая или мертвая, княжна обязана вернуться в Солкат. Либо официально выйти замуж, чтобы мои дети наследовали по линии отца. В этом случае можно официально, без скандалов или потери лица исключить меня из претендентов на трон Солката. Или хотя бы четко знать, что мой «незакрытый вопрос» не всплывет неприятной неожиданностью в какое-либо тяжелое или смутное время. Все понимала, но жертвовать собой ради чужих интересов? Да ни за что!
Я накрыла руку каэра своей, проигнорировав его почерневшие и отросшие когти. Заглянула ему в глаза, тоже не зеленые, и ровно попросила:
– Каэр, вы позволите мне переговорить с моими соплеменниками?
Оборотень не смог скрыть эмоциональную волну протеста, яростно полыхнувшую в его глазах. Когтями правой руки пропорол обивку подлокотника, а левой стиснул мою ладонь. Скрипнув клыками и поиграв желвакам напоследок, он взял свои чувства под контроль и не менее ровным тоном разрешил:
– Конечно же.
Мы еще пару секунд смотрели глаза в глаза друг другу. Резкие черты его лица проявились сильнее, губы стали совсем тонкими, клыки обозначились четче и острее, глаза горели черными голодными безднами. Мне неожиданно вспомнился наш недавний разговор, когда каэр сказал, что из-за постоянного купания в источниках, его резервы максимально расширены, а значит он постоянно голодный, вот и поглощает всю энергию.
Смертельно опасный зверь! Властный мужчина, проживший достаточно долго, чтобы обладать огромным опытом, мудростью и коварством! Сильнейший дуальный маг! Еще и избранник богини! В существовании бога и высших сущностей я не сомневалась, лично убедилась в их присутствии и на Земле, во время ритуала Анхеллы, и за три месяца жизни на Хартане, благодаря памяти Катрии. Поэтому в уникальных способностях майвирского каэра не сомневалась. А я рядом с этим неоднозначным хищником – как питомец на жердочке, ведь он вполне официально заявил, что я «моя».
Может, согласиться с Хорном, просто ради того, чтобы покинуть этот дворец?
Будто прочел мою опасливую мысль, Рю Орри расслабился, откинувшись на спинку трона. И всем своим насмешливо-вальяжным видом будто предлагал: ну-ну, давай, попробуй, а мы поглядим, что из этой глупой выходки выйдет.
Вытащив руку из его лапищи, я встала и царственно спустилась к солкатцам. Заодно насладилась их удивленно-растерянными лицами. Ни Хорн, ни остальные присутствующие, кроме разве что майвиров, не ожидали такого развития событий. Остановившись в шаге от Хорна, спиной ощущая звериное недовольство подобной близостью, я раздраженно передернула плечами. Затем, глядя глаза в глаза Себу, глухо произнесла: