– Певунья, давай я сперва покажу тебе, что такое свобода. Не понравится – уйдешь, – он еще и улыбался.
– Я тебе не верю! – упиралась я.
– У тебя есть другие варианты? – спокойно спросил он.
Хотелось в сердцах бросить, что все равно сбегу, но это будет так по-детски и глупо. И все же способ сделать по-своему я найду. Он помолчал, разглядывая меня, пожал плечами, взял свои вещи и ушел. А я рухнула в кровать, злая, обиженная и распаленная желанием. Рю доводил меня до бешенства улыбочками и выходками, но при этом почему-то вызывал желание, и еще давал ощущение защищенности.
Боже, как же он меня вывел из себя!
Глава 12
В окно пока еще робко заглядывало утро, а я лежала поверх одеяла в позе звезды и злобно таращилась в потолок. Тело горело от неудовлетворенного желания, а голова плавилась от вставшей на дыбы проблемы выбора. Лбом в подушку я уже побилась, душ холодный приняла, обозвала свое предающее тело самыми грязными презрительными словами. Не помогло. Осталось только назначить виновника своей ранней побудки, ну и в традициях княжеского дома оторваться на обитателях дворца.
Похоть и плохо контролируемая страсть – первые вестники столь неожиданно и внезапно ударившей по мне побочки от использования темной энергии. В этой ситуации радует лишь одно – желание вызывал исключительно один индивид: противный, ушлый, темный властелин местного разлива Рю Орри. Если бы мне вдруг захотелось разных мускулистых самцов, не знаю, что бы сделала. Кого-нибудь убила – точно!
– А все Рю виноват, зараза, со своими поцелуями! – рыкнула я, вскочив и заметавшись по комнате.
Хорн с подручными уже наверняка в Солкате. Небось пьют винище с князем и поздравляют друг друга с удачно завершенным делом. Еще бы, не просто сбагрили проблемную княжну, а буквально вынудили повелителя аж двух богатых стран взять ее замуж, минуя помолвку. Чтоб им обоим сейчас икалось!
А что теперь делать мне?
Перед глазами всплыл образ Рю с коварной кривоватой ухмылкой, но стоило похоти вновь приподнять свою подлую морду, мысленно забила ее насмерть битой. На чужую внешность мне всегда было плевать, единственное, что могло меня зацепить в мужчине, – ум и заботливое отношение. Жаль, ни разу не встретила мужчину с обоими этими качествами.
Я остановилась у окна, обдуваемая свежим утренним ветерком, хоть так остыну.
Снова бежать? Так каэр не только сильнейший темный маг, он еще и оборотень, и жрец богини, который «я-все-про-всех-знаю-и-вижу!». Пусть и преувеличил, конечно, но поймать жену-беглянку ему точно будет проще, чем солкатцам.
Положим, остаться и посмотреть, что из этого выйдет? Я готова разделить с Рю постель? Судя по вечеру и нашему первому… тьфу-тьфу, единственному поцелую, его видение свободы будет исключительно из кровати. А если он и про наше идеальное совпадение соврал? Познакомится со мной поближе, с моим-то характером, – и сбежит!
Невольно вспомнила Землю и своих девчонок. Нас свела сама судьба! Машка и Женька были светлыми, мягкими и улыбчивыми, им ни одна душа не могла отказать, как бы ни зачерствела. Даже когда мы пели в переходах, именно благодаря их улыбкам в нашу коробку щедро сыпали деньги. Но стоило улыбнуться мне – обходили стороной, стараясь не смотреть в глаза, словно я маньяк какой.
Вечно краснеющая от смущения или стыда Томат и красивая высокая худая Шпала вызывали у всех желание поддержать, подкормить, помочь, пожалеть и хоть что-то подарить. Я же всегда маячила за их спинами этаким темным тщедушным властелином, собирая «улов». Таким образом мы кое-каким добром разжились, особенно когда нас выпустили из детского дома.
Мои же способности и вклад в общее дело заключались в ином. Когда были необходимы наглость, хамство, хитрость и упорство, чтобы поставить на место, отпугнуть, отвадить, выбить или выгрызть, выудить, заставить. Тогда в дело вступала Вика Шапокляк.
Заявление на выдачу нам положенных государством квадратных метров мы подали сразу, а дальше нас отфутболивали пару месяцев. Ждать дольше не стала. В приемную к курирующему наш вопрос чинуше я зашла с ноги, дверь аж об стену ударилась, распахнувшись. Его встревоженная секретарша беспомощно мелькала за моей спиной. Даже мелкие хамки пугают многих, на то и был расчет.
Я благоухала дорогими духами из бесплатного пробника, взятого в солидном парфюмерном магазине. В брендовой одежде от «Бабы Нюры», в конце концов, нынче чем ужаснее наряд, тем дороже стоит и обладает лейблом с громким именем. Ну и чем подаренная пожилой соседкой юбка с жакетом хуже? Дальше я с апломбом бросила на стол опешившего чиновника свой «луи вутон» за четыреста пятьдесят рублей и, направив на вспотевшего от недоумения крохобора камеру последней версии навороченного яблочного телефона, от которого, правда, лишь задняя панель осталась, сделала вид, что веду запись: