– Что-то не так, ваше величество? Мы переделаем и…
Я мотнула головой, отказываясь, даже натянула улыбку для обеспокоенной Омри Максай. Вновь отметила, что и ее сегодняшний наряд походил на королевский – черный бархат, расшитый золотом, и диадема, пожалуй, чуть повыше моей. Смерив Омри оценивающим взглядом, уловив усилившееся опасливое напряжение, снова улыбнулась ей, формально, но все-таки. Правда, уловив опять свое отражение, поняла, что моя улыбка скорее на кривую, ехидную ухмылку смахивает. Понятно, отчего жена Максая побледнела.
И настроение окончательно упало. Ненавижу все эти интриги, заискивания, неискренний подхалимаж… когда моя должность, или в данном случае статус, не заслужен, а получен через «постель». Пусть и будущую. Из-за мужа.
В коридоре ждал объект моих невеселых дум. Сегодня Рю в черном бархатном камзоле, жилете и брюках. Без вышивки, без украшений, без знаков отличия. Только на туфлях серебряные пряжки. Единственное его украшение – густая золотистая грива, расчесанная, но неукротимая.
Отметив мой мрачный вид, Рю приподнял коричнево-золотистые брови в удивлении.
– Хочу равноправия в семье! – вырвалось у меня.
Пару мгновений посверлив меня взглядом, Рю стремительно осмотрел фрейлин и служанок. Не знаю, что уж он там себе надумал, но неожиданно расплылся в ехидной ухмылке и, пожав внушительными плечами, разрешил:
– Так и быть, равняй!
Раздраженно закатив глаза, я, печатая шаг, направилась к лестнице. Ушла недалеко, муж меня быстро догнал и вынудил взять его под локоть.
До большого тронного зада, где будет проходить общественно важное мероприятие, мы прошли молча. Помимо воли меня сковывал страх – бал в Солкате мне не забыть.
И вот, двери перед нами распахнулись, меня одновременно оглушил гул голосов собравшихся людей и накрыла волна их эмоций. Мы шли по ковровой дорожке к пьедесталу, на котором, оп-па, два одинаковых трона. Бросив веселый взгляд на Рю, увидела его довольную ухмылку и получила признание:
– Все мои мысли только о тебе, избранница! К тому же изначально их тут стояло два, но бывший король приказал один убрать, поскольку был холостым зазнайкой. А я не такой…
– Ну да, ну да… – Мне стало легче и радостнее.
На ступень ниже трона величественно стоял эйт Максай в черно-золотом камзоле, у подножия пьедестала – двое парней, навскидку двадцати и шестнадцати лет. Невооруженным глазом видно: сыновья «помощника повелителя». Словно под копирку! Приблизившись, я ощутила, что и магически они не менее сильны, чем отец.
– Ты его предупредил? – не вдаваясь в подробности, тихонько спросила я.
Рю глянул на меня с высоты внушительного роста, посверлил полыхающим зеленым взглядом пару мгновений и дернул головой со словами:
– Видишь, ты уже способна мои мысли читать! Говорил же, идеальная половинка.
Я усмехнулась. Он не скрывал от меня намерений как можно скорее передать дела в Сшиме достойному наместнику и вернуться в Майвир, где дел по горло. Так что догадаться о цели сегодняшнего приема несложно. И судя по нарядам обоих супругов Максай, для них будущее назначение тоже секретом не стало.
– Нет, им я ничего не говорил. Максай, конечно, надеется, вот заранее и подготовился, – добавил Рю.
Усевшись на «вершине мира», я осмотрелась. У подножья трона рядом с сыновьями Максая несли службу двое майвиров-телохранителей. Эйта Омри встала на самой нижней ступени, ее муж выше, чтобы при необходимости советы раздавать повелителю. Причем, явно сам себя назначил и место себе определил. Рю такой ерундой бы не заморачивался. Зал был забит под завязку, не только народом, но эмоциями. Кто-то радовался, кто-то ненавидел, кто-то испытывал темное предвкушающее нетерпение… слишком хорошо знакомое.
Наконец Рю хлопнул в ладони и зал погрузился в тишину.
– Приветствую вас, подданые Сшима! – его величественный, невероятно глубокий и проникновенно зловещий голос отдавался где-то внутри меня, вызывал мурашки на коже. И это у меня, что уж говорить об остальных. – Я, каэр Майвира, ныне и ваш повелитель, Рю Орри, созвал вас сегодня, чтобы представить народу Сшима свою избранницу. Княжна Солката, эрэта Виктория Катрия Фолкзан отныне и вовеки веков моя жена. Моя половинка на земле и в небесах! По воле Великой Матери, с помощью и благоволения Великой Белой Эйты. Приветствуйте свою повелительницу!
Его последние слова звучали с требовательным ревом мантикора. Зал взорвался аплодисментами. А вот мне захотелось его прибить, в то время как приходилось улыбаться подданным. Не размыкая губ, я прошипела: