– Ваш сын унаследует трон Майвира? – встрепенулся Максай, перетягивая внимание на себя.
– Нет, каэром Андрей не будет, – сухо ответил Рю, еще злившийся на чужой плотский интерес ко мне.
Я мысленно добавила: «И слава Богу, слишком это тяжелая и часто мучительная служба». А вот чета Максаев напряглась, явно обеспокоившись перспективами наследования трона Сшима. Кто знает, кто знает… хе-хе.
– В честь прибытия повелителей Сшима мы пригласили известного менестреля, он исполнит самые модные песни последнего времени! – громко объявил распорядитель торжества.
В зале появились музыканты: впереди шли две девушки, ярко одетые, симпатичные, за ними следовал под стать им невысокий парень с важным видом поп-звезды и четверо мужчин с инструментами. Жаль, что пели и танцевали они посредственно. Мой интерес быстро угас, хотя другим зрителям представление очень даже понравилось.
Рю тихо беседовал с Максаем, я болтала о детях с Омри, равнодушно посматривая на народ в зале. Неожиданно мое внимание привлекли двое аристократов: напыщенный толстяк, подставлявший лицо под струю воздуха от черного вентилятора, и девушка, наверное, совсем недавно представленная ко двору, тоже с вентилятором, фиолетовым, с блестками, в тон платью. Этим гостям от меня достался самый благожелательный взгляд. И настроение поползло вверх от осознания, что «Майвирская фигня» уверенно, пусть и не стремительно, проникала на новые рынки и в сердца жителей Хартана.
– Красика, масика, красика моя… – Нечаянно зацепил мой слух знакомая задорная мелодия, только слова царапали своей неправильностью.
– «Калинка-Малинка»! – выпалила я название песни, которую знает вся Россия и, вцепившись пальцами в подлокотники, впилась взглядом в пляшущих и поющих музыкантов. И, вслушиваясь в до боли знакомую мелодию, просипела: – Кажется я сошла с ума…
– Что? – обернулся ко мне Рю, всегда очень чутко и остро на меня реагирующий.
Я молча ждала, сама еще не понимая, чего именно. Завершив песню, певец, пафосно приложив руку к сердцу, объявил:
– Я хочу исполнить для вас одну красивую легенду, сейчас никто и не вспомнит, принадлежала ли она древним рдийцам или аматори с далеких островов, осталась лишь прекрасная музыка, смысл, глубокие чувства и давно забытый язык. Это баллада о девушке, которая долго искала сгинувшего на чужбине любимого. Он отправился на заработки и пропал. Она прошла сотни дорог, пережила сотни испытаний и вот в далекой-предалекой стране, наконец, узнала, что ее любимого подло убили. Девушка нашла его могилу и обратилась к небесам. Сначала обвиняла богов в том, что они лишили ее счастья и любви. Требовала возмездия убийцам! Но, не дождавшись ответа, упала на колени и молила забрать ее душу, чтобы она хотя бы на небесах воссоединилась с любимым…
Горло свело, пока я слушала тщательно заученную и часто повторяемую речь местного менестреля. Когда зазвучала мелодия, сильно исковерканная, и он запел, перевирая слова, я судорожно вдохнула, выдохнула, с усилием проталкивая в грудь воздух. Придуманная мной на Земле легенда тоже каким-то образом оказалась на Хартане! Только я никому о ней не рассказывала и не пела. Слишком больно вспоминать, что придумана она на Земле, чтобы заработать на сапоги подруге. Это значит…
– Вика?! – по краю сознания прошелся напряженный голос Рю.
Но все мое внимание было приковано к бесталанному певцу, который коверкал слова, музыку, мои чувства. Я как под гипнозом встала и пошла к нему в зал, не чуя ног. Подчиняясь моим желаниям, на кончиках пальцев вспыхнула магия смерти и заклубилась вокруг. Народ прыснул в ужасе в стороны – бал, на котором убили и скрутили заговорщиков, где я «искала» жертву, никто не забыл. Оказаться на пути потерявшего контроль мага смерти дураков не было.
Только жалкий певец не осознавал, что происходит – кривился, изображая скорбь и страдания. Страдания, раздиравшие мою душу. Остановившись напротив него, я посмотрела ему в глаза. К моему удивлению, парень оказался с меня ростом и сложения еще более хлипкого, чем показалось издалека. Бедняга испуганно вытаращился, замолчав на полуслове. Позади него дзинькнула струна, которую спешно накрыли ладонью.
В наступившей тишине я зловеще проскрипела, впиваясь взглядом в певца, напрягая свой темный дар эмпата, чтобы не соврал, не обманул:
– Где и от кого ты слышал последние две песни?
Менестрель, сглотнув, похоже, и у него пересохло горло, только по другой причине, ответил:
– Они у нас в Ирмунде популярны, и в Дарглане их исполняют…