– Любочка, как мне хорошо с тобой… – шепчет Миша отдышавшись.
Помогает мне одеться, гладит волосы, целует в висок… – Отнести тебя на диван? Может включить какую-нибудь аудиокнигу? Я пока закажу из ресторана ужин. А потом мы…
– Миш, я ухожу. Вещи уже собрала. Прости…
– Не понимаю… Почему? – сглатывает он.
– Один из спонсоров федерации оплатил мне операцию в Германии. В нашем договоре больше нет смысла. Прости…
– Ясно. А это, значит, было прощальным подарком?
– Вроде того.
Он молчит. Слышу, как по стенам прокатывается его тяжелое, взволнованное дыхание. С замиранием сердца жду его ответа. Стою посередине комнаты, зябко потирая плечи. Смотрю куда-то… Наверное, в сторону? Не на него… Черт, как бы мне хотелось сейчас увидеть его лицо.
– Я позвоню Дмитрию, он тебя отвезет домой, – сообщает хрипло. – Когда операция?
– Послезавтра. Спасибо тебе и… Прости. Я не знала, что так получится. Я… Ты же не успел еще ничего на меня потратить, поэтому наш договор, он…
– Ты все собрала, Люб? – спрашивает, словно не слыша моего жалкого лепета.
– Если и забыла что-то, ничего страшного. Просто… выброси.
Я торопливо одеваюсь. Шарю в сумке ладонью, ища ключи от своей квартиры. Надеваю ботинки, застегиваю молнию куртки… Господи, как же совестно… Но я не могу по-другому. Мы слишком разные.
– Уходишь? – шепчет он хрипло, нависая надо мной и обжигая горячим дыханием висок.
– Да. Прости меня… Мы слишком разные… Мы…
– А если я скажу, что люблю тебя?
Глава 11.
Глава 11.
Михаил.
Она и не отходила далеко… Болталась где-то рядом, чтобы в удобный момент впиться в горло костлявой кистью. Тоска – жгучая и оглушительная. Кажется, воздух во мне накаляется, превращаясь в лаву. Нутро обдает огнем, и я сгораю, как жалкий кусок дерьма. От меня не остается ничего… Все во мне рассыпается пеплом, столкнувшись с ее холодом… Я хватаюсь за признание, как за спасительную соломинку… Перекрываю ей путь и произношу сдавленно, по-другому сейчас не выходит:
– А если я скажу, что люблю тебя?
Я ее люблю… Иначе, нафига это все? Но Любу, похоже, мое признание только злит.
– Это не любовь, Миша. Страсть, похоть, каприз… Что угодно, но не любовь. Ты… ты не оставил мне выбора. Только потому мне пришлось терпеть все… Согласится на сделку.
– Прекрати. Ты ни минуты не терпела, Люба. Кончала подо мной, как…
– Не нужен ты мне, чемпион, – отрезает она. – Спасибо за все. Прости, что заставила хлопотать.
Я нехотя освобождаю ей проход. Вздрагиваю, когда скрипит дверь. А от стука ее трости по полу меня скручивает в бараний рог. Не думал, что когда-то будет так хреново… Я менял баб как перчатки. Ноги о них вытирал, бросал… Развелся, когда понял их продажную и лживую сущность. Был убежден, что ничего, кроме денег и выгоды им не нужно. Деньги, связи, статус. Все. Но Люба сломала мой мозг. Нервы вытрепала, пока я бегал за ней, как голодный, жалкий пес.
А, может, она права? И ни черта это не любовь? Я ведь на подлость пошел, чтобы она бросила своего ботаника. Яну под него подложил. Все сделал, чтобы обладать ей… Ее скрутил обязательствами, чтобы поскорее трахнуть.
– Черт… – выдыхаю хрипло, слыша, как вздрагивает айфон. Сообщение от Дмитрия. Значит, все-таки не передумала. И едет домой, в свою старую, оскверненную квартиру…
Будет ходить по комнатам, представляя, как они трахаются… Воссоздавать в памяти картинку, убившую ее. А что делать мне теперь? Не любовь у меня? Я готов сердце свое выдрать и бросить к ее ногам. Но ей не нужно… Глаза свои отдать, если потребуется.
Я так и стою в прихожей… Как наивный дурак жду, что двери распахнутся, и войдет Люба. Будет что-то долго щебетать, просить прощение, а потом обнимет меня и скажет, что ошиблась… Коснется прохладными мягкими губами шеи, и я сделаюсь самым счастливым человеком на свете.
Странное дело, я ведь был убежден, что не хочу любви… Достаточно приторных речей и лживой благодарности. Робкого «спасибо» за сумку или страстного – за поездку на Мальдивы. Покупал, брал, подчинял, даже не спрашивая, чего они хотят?
А Любу не удалось купить. И заставить тоже… Выискался спонсор и все мне пересрал… Наверное, так даже лучше? Именно сейчас, когда она не успела прорасти в меня, как молодой корень? Так выдирать легче…
– Пашка, привет. Как вы там? Как сын, жена? – звоню другу, чтобы хоть немного отвлечься.
– Все хорошо. Как у вас там, Миш? Любаше скоро операцию сделают?
– Павел, давай напьемся? – предлагаю неожиданно. – Она ушла, Паш. Какой-то спонсор оплатил ей перелет и счет за операцию.
– Ну, дела… Может, Люба все выдумала? Сашка вон… сбежала от меня, не выдержав договорных отношений.
– Не знаю. Уточню сейчас. Так как насчет…
– Жена не против. Но сильно напиваться не будем. Просто посидим. Мне приехать?
– Давай в мою бильярдную, шары погоняем, пива выпьем.
Прощаюсь с другом и тотчас звоню Элеоноре. Она должна знать всех спонсоров, поддерживающих команду Любы. Пусть из-под земли мне достанет информацию! Как волчок крутится, но сделает! Или я…
– Вечер добрый, Элеонора Борисовна, мне нужно срочно узнать о спонсорах Любови Любимой. Слышал, ей оплатили операцию и…
– Да, «Коннорс-групп» оплатили, это европейский фонд. В России им руководит… хм… Миша, не помню кто, но с Любой всегда общался Федя. Федор Николаевич. Они отчитались перед федерацией. А что случилось?
– Куда она едет? – спрашиваю нарочито строго. Как же это, блять, тяжело – прикидываться циником…
– В Кёльн. Я даже могу тебе контакты клиники скинуть.
– Давайте. И… Спасибо вам, Элеонора Борисовна.
– Мишенька, ты помнишь про маты в спортивный зал? У нас они совсем старенькие, – заводит она старую песню.
– Счет вышлите на почту. Завтра все оплачу.
Значит, Кёльн? Как Люба поедет туда одна? Неужели, спонсоры не предоставят помощника? Да и там, после операции… Человек не может выносить все это в одиночку. Может, полететь с ней? Она меня не увидит. А я молчать буду… Просто рядом буду…
– Поезжай, Миш. Ты прав, нельзя бросать близкого человека в такой ситуации, – убеждает меня Павел, когда мы остаемся одни в клубе. Катаем шары в тишине. Я приказал охранникам закрыть клуб на спецобслуживание.
– Я сказал ей, что люблю. Она меня отвергла. Блять… Вроде взрослый мужик, а чувствую себя… Впервые вижу такого крепкого орешка, как Люба.
– А ты как неравнодушный фанат поезжай. И молчи… По запаху же она тебя не учует?
– Наверное, да. Ты прав.
С улицы доносятся шорохи, а потом зал наполняется дымом или газом. Закашливаюсь и сгибаюсь пополам, пытаясь понять, в чем дело?
– Михаил Васильевич, окна разбили. Везде бутылки с зажигательной смесью! Ложи-ись! – кричит Степан, выбегая из холла. – Павел! Беги к стене! Там черный ход! – А ты?
Это последнее, что я слышу перед оглушительным взрывом…
Глава 12.
Глава 12.
Михаил.
– Миш, ты меня слышишь? Ну, скажи хоть что-нибудь…
Господи, какие же знакомые ощущения… Словно я снова на войне. Оглушительный шум в ушах, жгучая и пронзительная боль в каждой клеточке тела и парализующая беспомощность… Пытаюсь что-то ответить, но из горла вырываются хриплые стоны… Что со мной вообще? Меня словно подстрелили...
– Миш, это я, Павел. Узнаешь меня? Я успел отойти к заднему входу, а ты… Ты как, друг? Ну хоть руку мне сожми.
Сжимаю… Простое действие дается с трудом, у меня даже мышцы лица сводит от напряжения. Ноги чувствую, руки тоже… Уже хорошо…
– Па… Паш, кто это сделал? – по слогам спрашиваю, заслышав звук сирены скорой помощи. Едут родимые… Спешат на помощь павшему чемпиону. Жаль, что теперь я не смогу помочь Любе. Наверное, судьба меня останавливает? Отводит от нее намеренно, возвращая на мое место. Ну да, куда мне до нее… Люба как звезда – далекая и недоступная. Внезапная мысль вызывает грустную усмешку. Все, блять, против нас. Почему какому-то ушлёпку пришло в голову вредить мне именно сегодня? Не завтра или через неделю?