– Ну, Сонь! – к подруге присоединилось ещё несколько, вынырнув откуда-то из-за куста. – Когда Шуара на взводе, лучше с утра знать, прятаться или угождать ей! Саду заказ сделали?
– Купили у Сада, – Соня, как мне показалось, испытывала наслаждение, утомляя жадных до новостей знакомых нарочито медленной речью. – Раду Де Ва́лак-шан-рен.
– Раду Де Валак! – восторженно завопили девицы, будто попали на концерт поп-идола молодежи.
Им в ответ кто-то невдалеке взвизгнул, и с дальней скамьи без какой-либо ноши примчалась точёная девчонка, фигуре которой я моментально позавидовала – тоненькая, как тростиночка, гибкая, чарующая. Не скелет с идеей девушки, а нераскрытая модель какая-то. Глаза большие, голубые, небольшие пухлые губы, фарфоровая чистейшая кожа, – ну, кукла живая, иначе не сказать!
– Господин Раду приехал, чтобы забрать меня? – её звонкий голос походил на ручеек, но ни капельки не писклявый. У меня от полной картины внутри всё упало – девица оказалась настоящим произведением неизвестных мастеров. – Он обещал Шуаре дать за меня сотню океанских жемчужин, а сто первую передать для моего ожерелья ювелиру!..
– Ему пришлось о тебе напомнить, – Соня сделала малюсенький глоточек ликёра и в улыбке сжала губы. – Но он так и не купил тебя. Сомневаюсь, что господин Де Валак вообще приедет в Сад в ближайший год…
Мне показалось, что девушку-куколку вот-вот удар хватит. Её ротик смешно приоткрылся и она приглушенно ахнула.
– Как такое может быть? – куколка едва не плакала, прикрывая рот ухоженными пальчиками.
– Господин уже кого-то купил, – ранее подошедшие девушки как одна хлопали глазами, посматривая то на Соню, то на возможную покупку моего хозяина.
– Именно, – ехидно кивнула Сонечка и коротко тыкнула пальцем в мою сторону.
Никогда, клянусь, никогда на меня не смотрели с такой ненавистью и презрением. Вся красота, подмеченная мной в точёной девице превратилась в ком вонючего навоза, а утонченность – в ядовитый шип.
– Ах, ты ж чёртова потаскушка! – с визгом, высоту которого я и представить не могла, отвергнутая «покупка» рванула на меня, но к нашему обоюдному шоку застыла. На её лице было столько ужаса, что мне показалось, будто где-то поблизости появилась Шуара в облике настоящей морской ведьмы.
– Иногда у меня получается замораживать воду. Знаешь, что станет с твоей кожей, как только её коснется лёд? – Соня с наглым выражением лица жевала бутерброд, мелкими глотками потягивая ликёр. Тонкие водяные струи, обхватившие ноги и руки пойманной в ловушку девушки, блестели шёлковыми полупрозрачными нитями.
– Если я поранюсь, тебе влетит по самое-самое! – прорычала «Барби». Она дернулась, но высвободиться у неё не получилось. Стайка девиц осторожно отодвинулась от неё, отводя глаза.
– Если ты поранишь её, – ответно засюсюкала Соня, кивнув на меня, – хотя бы попробуешь, Шуара убьет тебя. Даже продав сотню таких как ты, не наскрести и на неделю её обучения. А теперь сгинь, не мешай ужинать!
Девушку качнуло назад, и водяные путы рассыпались брызгами, лужей оставшись на полу. Точёная стервозина брезгливо отряхнулась и попятилась, а после, капризно поджав губы и закрыв лицо ладонями, в слезах убежала в сторону спален.
– Господин Раду купил тебя? – севшая с нами девушка бодро закинула в рот клубничку. – Какая же ты везучая!
– Ничего в этом хорошего нет! – я прохрипела. Сухое горло чуть успокоилось после виноградины. – Я не хочу никому греть постель!
– Блин, да ты слепая что ли? Господин Раду такой красавчик!
– Да, да! «О, Боже, какой мужчина!» – прыснула я с насмешкой. Соня, недоуменно поморщившись, хихикнула.
Я же отмахнулась от местных дурочек, уткнувшись в свою тарелку. Чуть позже мне определённо понадобилось ещё пару раз пополнить порцию, но это скорее от безысходности – Соня всё смаковала свое жуткое пойло, а мне не хотелось возвращаться в комнату в одиночестве – мало ли что мне решат устроить по дороге. Одно дело попытаться утопить, а другое – я. Кроме как понять не врут ли мне, я не умею ничего. И то, что и умею – со скрипом. Прямо как нунчаки против треснутых очков! Остается только в нос получить просто за то, что я виновата в том, что на инициации стала самой дорогой!
– Так, пошли-ка отсюда, – Соня торопливо вытерла губы салфеткой, швырнула шелковистую тряпочку на блюдо и, встряхнув бутылку, торопливо встала. – У меня есть идея. Не то чтобы…
Мы оставили испачканную посуду прямо на лавочке и направились к рабочему крылу, если таковым можно назвать кусочек сада, основной частью которого была увиденная мной – неужели только сегодня? – счётная палата. В более укромном уголке сделали спаленки для проходящих Инициацию – вроде той, где очнулась в озере боли я сама. Соня же отвела меня в какое-то книгохранилище, в котором к нашему прибытию осталась только какая-то девушка, что поставила на полку книгу и сонно вышла наружу, оставив нас одних.