– Выкинь её, да поскорее! – клюшка оттолкнула от себя девушку, содрогающуюся в рыданиях.
Услышав приказ кикиморы, девица зарыдала вдвое громче. В мягких сумерках засыпающего Сада увиденная мной картина потонула в негативе.
– Нет, пожалуйста, не выгоняйте меня! Умоляю! – молила несчастная, падая клюшке в ноги.
– Выкинь её немедленно! – рявкнула на слугу старуха, и тот поволок девушку в нашу сторону. – Мо́ртос и в моём Саду – да ни за что!
– Аморта? – не расслышала я, но Соня шикнула на меня, требуя тишины. Шуара к моей досаде услышала нас.
– Эй, а вы чего тут шатаетесь? – раздраженно фыркнула она, нетерпеливо дожидаясь, пока недавнюю рабыню уволокут прочь.
– Читаем перед сном, госпожа, – невинно развела руками Соня, пряча меня за своей худенькой спиной.
Я же чувствовала насколько девушка напряжена, насколько её существо трепещет. Как я поняла – от присутствия недавно инициированной бедняжки, нежели из-за хозяйки Сада.
– Лиде нужно поспать перед отъездом, не выматывай её сильно. Господину не понравится с утра уставшая наложница, – спокойно выдала Шуара, будто не она вовсе отчитывала только-только своего подчиненного. Я же мысленно возмутилась – не, ну как так? Что, всегда «готов к труду и обороне» – иначе с этим Валак никак?
– Конечно, госпожа, – Соня вжала меня в едва прикрытую дверь библиотеки, давая дорогу парню и так и не успокоившейся в его медвежьей хватке девице. Та же при виде меня отчего-то рванула ко мне с удвоенным напором. Соня, явно не ожидающая этого, шарахнулась назад, оказавшись позади меня.
– Ты, – прошипела незнакомая мне девушка в маниакальном оскале.
Её тело, напряженное, как струна, отказывалось реагировать на рывки парня, уже, кажется, пожалевшего, что не закинул девку на могучее плечо.
– Ты, – снова прошипела эта мортос, от хриплого голоса которой у меня волосы на голове встали дыбом. Девица как-то странно хихикнула, искоса разглядывая меня. – Купят глупые полмира за помятый медный грош. Ты за чувства неземные примешь в тело острый нож!
Она снова хихикнула, распевом закончив фразу и снова оскалившись. В её взгляде отразилось жуткое безумие.
– Ты сдохнешь! Кровь!.. Вижу много крови!
Девушка начала было гадко хихикать, но Шуара так резво подскочила и отвесила ей пощечину, что я, кажется, услышала звон в голове потерявшей рассудок девицы. Каково же было моё удивление, когда безумная снова разрыдалась и безвольно повисла на руках молодого мужчины.
– Не выгоняйте… – пощёчина повторилась, даже, наверное, на порядок сильнее.
– А ну заткнись! А ты чего копаешься?..
Мне показалось, что Шуара начинает злиться на Соню, но моя знакомая быстро втащила меня обратно в библиотеку и закрыла дверь. Я была в шоке от услышанных слов, но вот мелкая дрожь тела у Сони еще больше меня напугала.
– Что это было? – одними губами пролепетала я, с трудом присев на ближайшую скамью. Блондиночка, кажется, тоже была ни жива ни мертва от ужаса.
– Ненавижу мортос! – Соня дрожала, сжимая руки у груди. Мне показалось, что она меня даже не слышит. – Чёртовы безмозглые твари! Всё равно, что смерть под боком водить!
– И они все такие? – у меня в голове раз за разом вспыхивали огнём слова обезумевшей девицы.
– Как от одной мамаши, – вяло кивнула Соня, сжимая дрожащие губы.
Собирать книги у неё получалось не очень прытко, но она по одной крепко прижимала томики к груди и относила их на полки. Я с тоской мысленно попрощалась с закрывающимся томиком, рассказывающем о расах. Также с большой неохотой я вернулась в спаленку и легла на свою подушку, сжавшись на ней комочком. В темноте комнаты я иногда, засыпая, слышала, как Соня давится слезами, но понять не могла их причину. Да, мортос встряхнула и меня, вытянув последние силы. Иначе, наверное, я всю ночь думала бы о переезде и так бы не сомкнула глаз.
Разбудили меня затемно, когда мне показалось, что я вот-вот удобно устроилась. Сама Соня, позевывая, проводила меня в купальню с бассейном-озером, но горячей меня ждала только одна ванная в полу где-то у дальней стены, отмокать в которой практически в полном одиночестве было очень и очень неуютно – почти пустое помещение создавало такую же пустоту в груди.
Плескаясь в ароматной водичке, я поглядывала на Соню. Мы не разговаривали, но выглядела моя знакомая намного лучше, даже странным казалось как это она могла хныкать в подушку.
В той же ванной я окончательно проснулась, избавившись от мороки «отъезд только завтра» и вкусив почти бесплотное «отъезд через несколько часов». Я едва обсушилась полотенцем, как мне протянули тонкий наряд из золотистого хлопка и чего-то отдаленно напоминающего джинсы. На деле оно оказалось приталенным платьем без рукавов, прикрывающем колени, и «джинсовым» плащом-пальто с расклешёнными рукавами и пятком ремешков вместо пуговиц. Обувь тоже показалась странной – то ли полусапожки, то ли сандалии на небольшой платформе, приятно стягивающие ногу и довольно лёгкие.