– Если ты живешь тут несколько дней и получила браслет, это не значит, что тебя не выкинут, например, завтра, – единственное, что я услышала от «экс-любимой канан», вставая из-за мраморного столика.
– Спасибо за предупреждение. Меня ждёт учитель, – я вежливо поклонилась оставшимся трапезничать и чуть ли не вприпрыжку поскакала к месту моего урока.
Другая часть меня кусала пальцы в попытке добраться до локтя. Со вчерашнего дня изменилось многое, вчерашняя я будто огородилась толстым непробиваемым стеклом, которое не давало мне снова стать собой, осторожной и разумной.
Наверное, хорошо, что меня ждали кисти и писчий шёлк – я смогла бы отвлечься, однако, столик в беседке разбирала Рината. Увидев меня, она со скукой пожала плечами и продолжила аккуратно раскладывать рулоны шелка.
– Трифа будет сегодня позже. А тебя ждет господин Раду. Скажи Мышкам, и кто-нибудь тебя проводит, – женщина поправила подол платья и стала раскладывать кисти.
– Господин ждёт? – я задыхалась от восторга, в то время как разумная часть меня хваталась за голову и прекрасно замечала взгляд Ринаты – полный сожаления и усталости.
У меня за спиной словно крылья выросли. Добравшись до первой из служанок, я поспешила покинуть сад, чтобы поскорее снова увидеть хозяина. Меня тревожил мой внешний вид – хорошо ли сидит платье, не растрепались ли волосы, хорошо ли Мышки сделали свою работу – хорошо ли от меня пахнет, не вырос ли где-нибудь ненужный волосок… И в то же время чувствовала себя загнанной в угол, зажатой со всех сторон глупостью, собственным идиотизмом и беспричинным эгоизмом. Да, самолюбия мне не занимать, но с какой стати меня начало беспокоить мнение мужчины? Ну, он мой хозяин, но… влияние Дракона? Неужели остальные девушки в саду сходят вот так же с ума или вообще перестали слушать голос разума? А я-то чего так просто сдалась, лишь раз очутившись с ним наедине? Ну, ладно, от его «умелости» несложно потерять голову, но обоготворение уж точно не входило в мои планы! Пусть Дорзе и упоминала о моей временной слабости, но это уж совсем патологическая безмозглость какая-то!
– Господин Раду, – почти пробежав небольшую галерейку, я нашла хозяина в крошечном внутреннем садике на низком диванчике с бокалом в руке и застыла в глубоком поклоне. Мне позволили так остаться на пару секунд, после чего лениво позвали.
– Подойди ко мне, солнышко моё, – подняв глаза, я в первую очередь увидела протянутую мне руку, за которую взялась, тихо прошелестев по стриженой траве.
Прижала к щеке загорелую ладонь и присела у ног мужчины, даже не подумав, что можно плюхнуться на тот же диванчик, а не хвататься за конечности купившего меня денежного мешка. Сердце предательски зашлось в ритме пичуги, а я сама ловила каждое слово. Господин ничего не говорил, лишь погладил меня по голове и, приподняв лицо за подбородок, пригубил кубок.
– Боги, тебе как надо было говорить «не трогай её и мизинцем»?! – устало и одновременно яростно выдохнул кто-то совсем рядом.
Звук голоса был мне незнаком и так неожидан, что я крутнулась на месте, присев на траву и вжавшись в ногу господина Валак. В нескольких шагах от меня также на траве сидел незнакомый мужчина, разглядывая меня с видом какого-то оценщика или иного критика. Мысли тщательно фильтровались, отметаясь по стопочкам «господин Раду» и «всё остальное». Крививший губы мужчина в полном составе перекочевал как раз во вторую стопочку, поэтому с первого раза я не смогла настроить свои весы «за» и «против».
Он был другим, совсем, настолько, что разница между перебирающим пряди моих волос Раду Де Валак и незнакомцем походила на сравнение княжеских палат времен первых Рюриковичей и хоромами Петра Великого. Кожа незнакомца честно пыталась загореть, но вместо этого скорее ушла к первым оттенкам жёлто-коричневого. Тёмные глаза, карие или чёрные – было не разглядеть из-за густых низких бровей при высоком лбу. Лицо широкое в области скул мягко сужалось к небольшому небритому квадратному подбородку. Длинные тёмно-русые волосы никто не стриг и не собирал вместе, давая прядям спускаться чуть ниже плеч. Короткий отблеск металла выдал небольшое кольцо в левом ухе, кажется, из золота или полированной меди. Он не носил бархата или шёлка, который постоянно менял мой хозяин, но тонкая выделанная кожа сидела на нём ладно и не стесняла движений, хотя с таким размахом плеч это было странно. Гость сидел, но мне показалось, что он, если встанет, напомнит о сбитых медведеподобных варварах, неотесанных, но очень быстрых.