— Естественно, — кивнула она. — Шла пешком, как в песне, по шпалам… Такси, к сожалению, по железнодорожным путям не ходят.
— Отлично… Так и запишем… Дальше. Вы приходите на вокзал и первым делом что?
— Что?
— Первым делом вы идете в кассу и покупаете билет в противоположную сторону… То есть туда, откуда вы якобы только что, всего какой-то час назад, приехали. Так? — торжествующе закончил он.
— Так, — со вздохом кивнула Олеся.
— И главное что, сынок, — вклинилась кассирша, — вещей у нее совсем не было… Я еще удивилась, честно говоря, собирается ехать куда-то, билет покупает, а у самой даже сумочки дамской в руках нет. Деньги из кармана вытащила, прямо без кошелька, без ничего… Первый раз такую пассажирку вижу.
— Точно вещей никаких не было? — уточнил следователь.
Олеся заметила, что известие о том, что она пришла на станцию с пустыми руками, отчего-то парня расстроило.
— Да точно. Точно, Стасик. Не сомневайся… Я еще Фаине сказала…
— Да что ты все Фаину свою везде суешь? — с досадой пробурчал Ткачев. — Фаина то, Фаина се… Допросим мы ее, а сейчас я твои показания хочу услышать. Твои, понимаешь?
— Ну что ты все злишься, сынок, — вздохнула Людмила Васильевна. — Нельзя же так… Ну что я такого сказала? Мы с Фаей вместе всю ночь сидели, конечно, она все то же самое, что и я, скажет. Что ее понапрасну-то таскать в милицию? Ты мне что, не веришь, что ли? Или сомневаешься? Твоя мать еще не выжила из ума, Стасик, и со зрением у меня все в порядке…
— В порядке-то в порядке. Может, тогда скажете, Людмила Васильевна, откуда у Колосковой появился вот этот достаточно объемный пакет? Если, как вы утверждаете, она пришла на вокзал с пустыми руками…
— Пакет? — Кассирша задумчиво посмотрела на пакет. — А ведь правда, когда я ее будила, у нее под головой лежал объемистый такой сверток… Да вот этот самый пакет…
— Значит, были все-таки вещи у девушки? — ехидно переспросил следователь. — Это как же понимать прикажете, Людмила Васильевна, зачем следствие своими противоречивыми показаниями запутываете?
— Я запутываю?! — Женщина возмущенно развела руками. — Нет, вы только послушайте, как с матерью разговаривает… А пакет… Пакет был, я же не отрицаю. Сначала эта девушка пришла на вокзал без вещей, купила билет, чай у Фаи в буфете пила с рогаликами… Ты про рогалики не пиши, — вдруг спохватилась она. — Просто напиши «чай пила», потому что рогалики эти Фаина сама печет у себя дома на кухне и налоги, само собой, не платит… И правильно делает, — поджала губы кассирша в ответ на свирепый взгляд сына. — С чего это она должна вдруг деньги свои собственные и кровные отдавать чужому дяде ни за что ни про что…
— Не дяде, мама, а государству! — чуть не плача, простонал Станислав Петрович. — Я же сто раз вам с Фаиной Сергеевной объяснял, нельзя торговать в буфете чем попало! Нельзя. За это положено наказание вплоть до уголовной ответственности… Не дай бог отравится кто, а у вас на эти плюшки ни одного документа нет… Вы же взрослые люди, мама! Ну как можно не понимать элементарных вещей?!
— Да с чего отравятся-то, сынок! Что ты такое говоришь! Да ни в одном магазине таких рогаликов вкусных не купишь, какие Фаина печет.
— Действительно, выпечка очень вкусная была, — подтвердила Олеся. — Свежая, сдобная.
— Так что там с пакетом? — устало вздохнул Ткачев. — Откуда он у подозреваемой появился, когда? Можете вы сказать?
— Точно не могу, — призналась кассирша. — Я за ней не следила, деньги решила посчитать пока и запечатать в инкассаторский мешок, чтобы потом не торопиться, когда машина из банка придет. Сначала у нее ничего в руках не было, потом пакет откуда-то появился… Сынок, а в чем ее подозревают-то? Вроде приличная такая девушка…
— Мне тоже интересно, — поддержала Людмилу Васильевну Олеся. — Может, хоть маме расскажете, что я такого натворила. А, гражданин следователь?
— Может, это вы нам лучше расскажете, откуда у вас вдруг пакет появился? Почему сразу его с собой не принесли? Только не говорите, ради бога, что нашли костюм на улице и хотели принести в милицию.
— И не собираюсь, — пожала плечами Олеся. — Этот костюм я купила.
— Да что вы говорите! — притворно удивился следователь. — Очень хорошо, так и запишем. Костюмчик ваш, вы его купили… И все-таки вы на вопрос не ответили, почему сразу его с собой в здание вокзала не принесли? Почему прятали?
— Я не прятала. Я же говорю, я его купила! Купила, понимаете? Прямо там, в вокзале, купила. В киоске под названием «Товары в дорогу».