— Перекрестись, чтоб не казалось, — показываю, что не желаю обсуждать Леа Брейкер и мой возможный секс с ней.
— А что было у вас в примерочной? В смысле, когда туда двое заходят, это красноречиво…
— Я эту девочку с детства знаю. Не надумывай то, чего нет и быть не может. Она ребенок для меня. Подопечная…
— Хорошо, не кипятись, поняла я. Знаешь, она белье тогда не забрала — оплатила и оставила. Так что на днях я приеду к вам… Привезу заказ. Увидимся…
— Буду рад, детка, — перекатываюсь, накрываю девушку своим телом.
— Опять? Ну даешь, ты точно не из тюрьмы вернулся?
Секс нельзя недооценивать, он решает многие проблемы. Я отлично провел три дня выходных — пока Пашка надрывался, впрочем, это прилагательное лишь для красного словца. Другу нравилась эта работа и он боготворил свою хозяйку. Я, наверное, мог вообще свалить и не вкалывать, но не хотел выглядеть чмом перед Германом — раз заявил, что работа мне нужна, значит надо отпахать положенное. Вернулся в понедельник в особняк — как огурчик. А во вторник вечером Анечка приехала. Счастливая, сияющая. Точно влюбилась в меня, но я изо всех сил надеялся, что это не так.
Из хозяйского дома, Аня ко мне прямой наводкой припорхала. Набросилась, можно сказать. Я не стал сопротивляться, наше желание было обоюдным. Только рот зажимал, когда стонала громко. Внизу мужики, еще и Лизка прийти может за собакой…
Перед рассветом провожаю Анечку до ворот — едва на ногах стоит, но уверяет что выйдет на работу. Усмехаюсь, наклоняюсь к водителю оплатить такси, машу рукой на прощание. Губы девушки надуты — хотела поцелуй — я уклонился. Не люблю целовать каждую встречную.
Зевая, бреду к дому. Мороз приятно щекочет легкие и жизнь кажется не такой уж дерьмовой в данный момент… Знал бы я что следующий день будет адским, но сейчас как дурак полон безмятежности, когда в дом захожу.
Ближе к вечеру к нам с Пашкой подходит Иван:
— Клуб у нас сегодня, — вздыхает. — Сдала девуля наша сессию, едем праздновать.
— Вроде сессия после нового года…
— А она досрочно. Уникум. За что не берется — все на двести процентов. Вот как бы не взялась опять за тусовки… Умаемся. Я вакансии снова открыл. Пара человек не помешает.
— Да ладно, Вань, честное слово… Зачем нам здесь лишний народ? — спрашиваю лениво, откусывая бутерброд с семгой.
— Пригодятся. Тем более сам говорил — не собираешься здесь долго прохлаждаться. Да, Якоб — баб сюда больше не води. Некрасиво.
— Мешал? Извини.
— Девочка зашла вчера, привела Майло. А вы там… шум, стоны. В общем, мне кажется Лиза расстроилась.
— Хм. Да ты че. Какой ей дело до моей сексуальной жизни?
— Надеюсь никакого, но может неприятно… Они же хозяева. Хотят, чтоб все по их было.
— Но это наша территория. Ладно, забей. Не собирался я приводить, Анька сама пришла, — усмехаюсь.
— Знаю, да. — Прищуривается напарник. — Продавщица белья. Ты, парень, времени даром не теряешь…
— А то! Зачем его терять-то, когда само в руки плывет.
Хорошо, что мы Лизку в машине ждали и не знал я, что под соболиной шубой в пол прячется. Иначе скандал бы начался еще дома, но она конечно все равно бы на своем настояла. Это была ее фишка — отстаивать упорно все что угодно. Любую хрень.
Клуб на этот раз был не маленьким — наоборот. Такой махины, я, пожалуй, еще не видел. Как пол Олимпийского. Несколько уровней, с десяток баров, стрип-зона отдельно, а также приват-зона, как в хорошем борделе. При этом даже не фейс контроль — вип билеты. Никакой тебе толпы на улице, потому что с улицы сюда никого и никогда не пускают. Хорошее место — в плане безопасности клиента. Огромное количество своих бодигардов и прочих стражей порядка. Вот только рано я расслабился. Когда зашли внутрь — Леа сбросила шубу, демонстрируя свой наряд… У меня аж зубы свело от бешенства. На девчонке были напялены штаны из, походу, латекса и такой же корсаж. Женщина-кошка, мать ее. Пожалел, что Пашку не взяли с собой, вдвоем с Иваном поехали. Если начнется заварушка… Черт, об этом даже думать не хотелось.
— Ты соображаешь вообще? В курсе что Хеллоуин в октябре оттрубил? Зачем так выперлась, — шиплю, глядя на Лизку. Но она меня даже взглядом не удостаивает. Вот дура, точно я обидел ее чем-то. Вот только чем? Мы не разговаривали почти неделю. Я просто не мог нахамить, при всем желании… Хватаю сучку за локоть:
— Я к тебе обращаюсь, что за игнор?
— Что-то не нравится? — хлопает густо накрашенными ресницами Белоснежка, изображая полную кретинку.