— И там не только замок, — добавил врач. — Прибавьте еще сотню гектаров леса и окрестные луга, уж не говоря о двух или трех фермах. Они очень богаты.
— Она очень богата, — уточнил нотариус. — Состояние-то ее. Он тоже не нищий, но главное, в брак он принес свое умение делать дела…
— …и свое имя, — добавила Мадлен Тейсер. — Клери де Бельфон де Лез.
Врач пожал плечами.
— Знаешь, — сказал он, — в наше время…
— Ну да, ничего подобного. Она очень дорожит своим именем. И титулом… Баронесса Клери де Бельфон де Лез.
— Урожденная Додрикур, — добавил нотариус. — У ее отца были большие мукомольные заводы в округе Ман. Сколотив состояние, он купил это огромное хозяйство — Ла-Рошетт, и, поскольку он очень любил лошадей, стал коннозаводчиком. Вот и вся история, Мадлен, хотите еще немного шампанского?
— Спасибо, нет.
Она обернулась к мужу.
— Шарль, пора и честь знать. Уже время возвращаться домой.
— Да ну, — сказал нотариус. — Вам же некуда спешить. Во-первых, идет дождь. Подождите, пока он утихнет. А потом, как я вижу, наши друзья хотят нас еще кое о чем порасспросить. Нет? Или я угадал?
— Да, — ответила Ивонна. — Так вот, кажется, у этих людей есть все, чтобы быть счастливыми. Они богаты. Обожают лошадей и занимаются ими в свое удовольствие.
— Сколько, кстати, лошадей у них, на их конном заводе? — перебил ее муж.
Нотариус глянул на врача, как бы советуясь с ним.
— Сколько? — переспросил он. — Тридцать, пожалуй… И полдюжины верховых, для прогулок. Конечно, есть конные заводы куда более крупные. Но Ла-Рошетт котируется очень высоко.
— Ну, так в чем же дело, — снова заговорила Ивонна, — чего же им не хватает?
— Радоваться жизни они не умеют, — сказал врач. — Я сейчас объясню.
Он тяжело сел на диванчик и зажег тонкую длинную сигару.
— Простите меня. Я подаю дурной пример, но табак помогает мне забывать про ревматизм. Возвращаясь к супругам Клери, я прежде всего полагаю, что брак этот устроил старый Додрикур. Чтобы хозяйничать в таком имении, нужен был человек с твердой рукой. Вы, вероятно, догадываетесь, что торговать лошадьми — дело очень непростое. Если в тебе нет маклерской жилки, тебя обязательно облапошат. А Клери сразу пришелся к месту. Наверно, в нем пробудилась какая-нибудь капелька крестьянской крови. И он очень быстро стал таким, каким вы его видели: крепкий славный малый с лицом, закаленным свежим воздухом и пропущенными стаканчиками — и так, просто, и на деловых попойках. Тип, похожий на героев Мопассана, его не очень любят те, кто у него работает, потому что он очень требователен и даже суров. Однако, зная его хорошо, я думаю, что на самом деле человек он вовсе не плохой, но разочаровавшийся в жизни.
— А его жена? — спросила Ивонна.
— Вот именно. Это она — владелица всего состояния. Что она и не замедлила дать почувствовать бедному Клери. Она стала относиться к нему, как к своему управляющему.
— Ну, может быть, не совсем так, — заметил нотариус.
— Положим, я слегка преувеличиваю.
— А мне представляется все совсем не так, — сказала Мадлен Тейсер. — Это не она его унизила. Наоборот, это он почувствовал себя униженным, это у него создалось впечатление, что он на службе у жены. Он принес имя; она — деньги. Он полагал, что имя дает ему право на деньги, а она, со своей стороны, считала, что деньги вполне стоят имени. Ну, в общем, что-то вроде того.
— Таким образом, каждый был уверен, что смог бы обойтись без другого, — заключил врач.
— И от этого ощущения они так и не избавились, — снова вступил в разговор нотариус. — Мадам ездила с одних конных состязаний на другие. Мсье бегал по делам и за каждой встречной юбкой — во всяком случае, так говорят. А потом у них родился ребенок. Она, правда, его не хотела. Но ведь и так тоже бывает. Ребенку сейчас восемь месяцев. Это мальчик, она назвала его Патрисом… Ну, Шарль, рассказывай, что было дальше.
Врач осторожно положил сигару на край пепельницы.
— Дальше?.. Не буду вдаваться в детали. Роды были очень тяжелые. Вот так. Это и есть то, что было дальше. И бедную женщину предупредили: беременность, если таковая случится, поставит ее жизнь под угрозу. С тех пор у меня твердое впечатление, что она воспринимает своего мужа как врага, от которого держаться надо на расстоянии.
— И это у них так далеко зашло? — спросила Ивонна недоверчиво. — Но ведь теперь есть же способы избежать несчастной случайности.