— Какой? — уточнила в тон ему девушка, повернув голову.
— Довольной, — пожал плечами мужчина, — Счастливой, что ли…
— Ради этого надо было развестись с мужем, отыскать свою первую любовь и переспать, — хмыкнула Чернова, смахнув в траву пепел.
— А где кстати…? — нахмурился мужчина.
— По работе уехал, к утру будет.
— Ты рассказала ему? — полюбопытствовал друг, толкнув слегка колено девушки своим, но Веста покачала головой, — Почему?
— А зачем? — удивилась она, — Тебя вот в детстве девочка укусила за палец, до крови, но, встретив ее сейчас, ты же не припомнишь ей этого. Как ее звали, кстати?
— Я не помню, как ее зовут, но я помню, что по гороскопу она лев и мамка все кудахтала, что лев с козерогом не ладят и это нормально, — припомнил Павел и тихо засмеялся.
— О да, я помню этот бзик на знаках зодиака, — тихо засмеялась Чернова под урчание живота, — Пошли поедим чего-нибудь?
— М-м-м, — неопределенно протянул мужчина, — А вот мы с тобой такие молодцы… Крыльцо покрасили. А в дом как теперь попасть?
Задумчиво уставившись в две пары глаз на темное, в отсутствии света, и пахнущее свежей краской крыльцо, они напряженно думали, в какой момент упустили такую важную деталь… Искренний и веселый смех затопил ночной двор.
— Сейчас будем искать доски, — пожала плечами Веста, отсмеявшись и прикончив свою никотиновую палочку.
Доски, особенно целые, нашлись далеко не быстро, и еще столько же они очищали их от грязи, пауков и паутины, но в дом они все-таки попали.
Пока Павел отмывался от краски в душе, Чернова закинула вариться спагетти и отыскала в холодильнике еще даже запечатанную баночку какой-то томатной приправы. Доваривал их уже Павел, выбравшийся из ванной комнаты в клубах пара и, переняв пост, отпустил в душ подругу.
И уплетая за обе щеки, Весте казалось, что ничего вкуснее она ни разу в жизни не ела. Павел смог настроить антенну и включить старенький, но большой телевизор — Веста его деду с первой официальной зарплаты подарила. Дед ругался, но подарок внучки берег.
И поздним утром Чернова удивилась, отыскав лучшего друга загорающим на солнышке, пусть и в неудобной позе на стуле, но вполне довольным и расслабленным. Веста невольно скользнула взглядом к чужой калитке, но знакомой машины там не оказалось. Тщательно скрыв досаду на лице, она остановилась около друга и заглянула в его расслабленное лицо с прикрытыми глазами, но тот махнул рукой, будто отгоняя назойливую муху:
— Не загораживай солнце, — попросил Павел, — Я принимаю солнечные ванны.
— Простите-простите, — выдала поспешно Веста, отходя на другую сторону и с удивлением наткнулся на телефон друга в траве. Тот вибрировал, тихо, но слышно, и Павел должен был его слышать — на дисплее высвечивалось одиннадцать пропущенных и почти в два раза больше сообщений. И все бы ничего, но на экране светилось имя его невесты.
— Может, обсудим? — мягко поинтересовалась девушка, присев рядом на согнутых ногах, как тактичный парламентёр и просто беспокоящийся друг.
— Что? — уточнил Павел, так и не повернув головы и вообще старательно изображая расслабленность и покой.
— Паш, — тихо позвала Чернова, смотря на лучшего друга снизу-вверх, — Что случилось? Я же вижу, что тебя что-то грызёт.
— Я сам не знаю, что случилось, — вздохнув, проговорил Павел, и наконец, сбросив напускное спокойствие, наклонился вперед, поставив локти на колени, — Я, кажется, ошибся, Вест.
— Неправда, этого не может быть, Павел Валентинович, вы что такое говорите, — притворно изумилась Чернова, попытавшись немного приободрить беседу.
— Твоя картина восприятия мира порвалась? — хмыкнул друг.
— И вселенная схлопнулась, ага, — отозвалась Веста, — А если серьезно?
— А если серьезно, то я не понимаю, что происходит у нас с Кариной, — признался, наконец, Павел, — Понимаешь, я вот влюбился два года назад в светлую, добрую, чуткую девушку…
— А сейчас? — уточнила собеседница, когда пауза затянулась.
— А сейчас это вроде бы и та самая девушка, которую я так полюбил, но она будто чужая. Я с работы лечу на крыльях, в квартире тихо, ее или нет, или она в телефоне, ей не хочется выйти в прихожую и встретить меня. В выходные я к ней, я с ней, я для нее… Куда угодно, Вест. А она не хочет. Зато стоит мне куда-то вне работы — и здравствуй скандал. У нас с тобой встреча с немцами была в ресторане, помнишь? Мы потом еще задержались поговорить, она твою сториз спалила, что мы с тобой в ресторане и без её ведома. Я домой приехал, а она стоит в прихожей. Обрадовался, думал, что она меня встречает, что соскучилась. Ага. Два часа истерила, выпытывала с кем мы там были и почему я ее не позвал. А что бы это изменило? Я столько раз звал и получал отказ, чтобы это изменило, Веста?
— Вчера примчался тоже из-за неё? — догадалась Чернова.
— Ага, — вздохнул Павел, наклонившись еще ниже и сорвав короткую, но сочную травинку, — Приехал домой, она спит. Пожал плечами, пошёл перекусить чего на кухню, не ел с утра. Пришла через пять минут: чего ты тут шумишь? Почему не на работе? Ты мешаешь мне спать… Я устал уже быть везде ни к месту, ненужным и вечно виноватым. Вот и мотаюсь к тебе, я же знаю, что здесь меня не спросят, чего я приперся.
— Ты пробовал с ней об этом поговорить?
— Ну разумеется, — отозвался мужчина с таким видом, будто ему нанесли личное оскорбление, — Взрослый же уже человек, словами через рот умею.
— И чего? — уточнила робко девушка.
— Первый раз ушла от разговора, второй, третий отшутилась, в четвертый взбесилась и снова скандал, так и не поговорили нормально, — пожаловался Павел, сунув травинку в рот, но тут же выплюнул, — Как будто это только мне надо.
— Я даже не знаю, что сказать, — призналась Веста, — Я бы непременно помогла, но она меня на дух не переваривает. У нее есть подруги, может?
— Этих крокодилов даже я боюсь, — вздрогнул мужчина.
— Родственники? — еще попытка.
— Мне же не с родственниками ее жить, а с ней, — вздохнул тот, — Ну позвоню я Антонине Петровне, та всей семье разнесет и здравствуй новый повод для скандала — мой длинный язык.
— Как у вас все сложно, — хмыкнула Чернова, за что получила тычок коленом в плечо, — Может она того…?
— Чего? — не понял друг.
— Беременна, — выдала Веста, — Поэтому и раздражительная, гормоны там…
— Нет, — покачал друг головой и вздохнул, — Она за этими всеми штуками тщательно следит, да и не было у нас уже… месяц точно.
Присвистнув, Чернова приуныла вместе с другом, не зная, что предложить. Какое-то время они посидели в тишине, слушая тихие далекие птичьи крики.
— Тогда предлагаю пойти с козыря, — улыбнулась девушка и под вопросительно-недоверчивым взглядом друга выдала план действий, — Устроить романтик при свечах, сделать подарок, расслабить, разговорить.
— А это мысль, — был вынужден согласиться Павел за неимением других идей.
— Поедешь осуществлять? — спросила Веста, улыбнувшись.
— Сначала дождусь твоего Ромео.
— Зачем? — удивилась Чернова.
— Затем, что обещался ночью, а время уже к десяти, — ответил друг с нечитаемым выражением лица.
— Задержался с работой, наверное, — пожала плечами Веста, жалея, что не догадалась обменяться с Игорем номерами телефонов.
— Ничего страшного, я подожду, — заверил друг, поднимаясь на ноги, — Яичницу будешь?
— Буду, — улыбнулась девушка.
Нравится лучшему другу изображать дракона у башни принцессы — пусть развлекается. В конце концов, не было еще ни одного человека рядом с ней, которого Павел бы одобрил, Чернова привыкла.
Веста не волновалась. Вплоть до позднего вечера, когда в очередной раз выбравшись во двор, девушка вновь наткнулась на пустоту у соседских ворот. Игорь так и не объявился, и в истерзанное тяжелыми думами сердце забрались сомнения. Никто никому ничего не обещал, верно? Отчего же она не может избавиться от мыслей о нём? Не мог какой-то призрак из прошлого всколыхнуть в ней давно позабытые чувство. Это смешно. Еще смешнее было то, что она поверила… Как ребенок.