— Ладно, ладно, убедила, — сдался Вэйд.
— То-то же! — успокоилась Карина.
— Если каждый человек как на ладони, со всеми способностями, талантами и умениями, то и резюме не нужно. Удобно, — заметил Вэйд.
— Да, стоит только что-то уметь, как с тобой сами связываются по поводу работы, — сказала Карина. — Да и ты сам видишь все возможности и шансы, все места, где можешь пригодиться.
— Правда? — восхитился Вэйд. — Получается, каждый может по максимуму выжать из того, кем является и что хорошо умеет? Полный контроль над своей судьбой… Во многом этот мир идеален.
Вэйд призадумался:
— А может… и нет? В жизни останется мало случайностей, неожиданных поворотов и сюрпризов.
— Разве это плохо? — удивилась Карина. Почему он никак не уймется?
— Конечно, плохо! — воскликнул Вэйд. — Если опираться только на то, что хорошо умеешь, это сковывает. В моем мире мы хоть и бредем по жизни, как слепые мышата… Но когда ты ничего не знаешь наверняка, то и способен на что угодно. Случайно куда-то попал, случайно с кем-то встретился, случайно попробовал то, чего раньше не пробовал — и вот уже твоя жизнь развернулась на 180 градусов и душа заиграла новыми красками, о которых даже и не подозревал.
— Да уж, — пробурчала Карина. — Я вот получила красную ленту и жизнь заиграла такими красками, что и в страшном сне не приснится.
— Зато встретила меня, — клацнул её по носу Вэйд.
— Это верно, — согласилась Карина. — Ну, ладно. Пойдем дальше. В моем доме одиннадцать комнат, а мы обработали только пять.
— Одиннадцать?! — спросил Вэйд, встряхивая зеленую жижу, чтобы была однородней.
— Да. Спортзал, библиотека, оранжерея, музыкальная и художественная студия, домашняя обсерватория… У меня есть всё, что нужно для жизни, поэтому я редко выхожу из дому.
Вэйд неодобрительно покачал головой:
— Боишься прикосновений… Общаешься дистанционно… Вся жизнь протекает в доме… Ты словно тепличный цветок, — сказал он.
Карина поставила руки в боки. Опять двадцать пять! Сколько еще он будет её судить? Обидно, в самом деле!
Ну что, отстоять свою честь контрольным выстрелом?
— Тепличный цветок, говоришь? — возразила Карина. — Многие так думают, считая что тепличному цветку живется намного легче, чем дикому. Но это не так. Тепличный цветок так холят и лелеют, что ему непозволительно быть неидеальным… С диких цветов спрос меньше. Им можно быть некрасивыми и неправильными, ведь в этом можно обвинить суровые условия, непогоду, плохую землю, ветер… Но если тепличный цветок удумает не оправдать ожидания… то вся вина ложится только на его плечи.
Вэйд встал с коробки и улыбнулся:
— Сдаюсь! — поднял он руки.
— Так-то! — кивнула Карина. И почему ей так понравилось спорить? Очень на неё не похоже… Ну да ладно.
Обезопасив, или лучше сказать, обезобразив, остальные комнаты, Вэйд с Кариной присели отдохнуть в библиотеке.
— Кресла здесь просто супер! — сказал Вэйд, раскинув руки на мягких подлокотниках. Карина села в кресло напротив.
— Что дальше? — спросила она.
— Мне нужны твои заколки для волос, — сказал Вэйд.
— Неожиданное признание, — засмеялась Карина. — Челочку подколоть?
— Я и без мишуры неотразим, — картинно откинул волосы Вэйд. — А если серьезно, то хочу смастерить подобие замков-капканов на двери и окна. Вместо зубцов натыкаю острые щепки из дерева. Если уродцы, не сумев пройти сквозь стены, вздумают просунуть корявые пальцы в щель — их будет ждать неприятный сюрприз.
— Хорошая идея!
— Только немного отдохну, — сказал Вэйд, окидывая взглядом длинные стеллажи, плотно заполненные переплетами.
На столике у кресла лежал недочитанный в прошлый раз томик Шекспира, а также розовый блокнот с пометками, куда Карина записывала любимые отрывки и всякие мысли, возникшие после чтения. На обложке выбита золотистая надпись «Карина 405».
— 405, — задумчиво произнес Вэйд. — А по какому принципу вам даются номера? Это какой-то рейтинг, возраст или прихоть?
— По счету, — сказала Карина. — Но если человек с определенным номером умирает, другой, рожденный с таким же именем, может взять себе освободившуюся цифру.
— Вот как? Фамилиями вообще никто не пользуется?
— Никто.
— И так было всегда?
— Насколько знаю, да.
Вэйд снова уставился на столик. Его глаза вдруг округлились. Он привстал, и не отрывая взгляда от книги, уточнил: