Дерьмо, у меня сейчас такие неприятности.
- О чем ты думаешь? - Спросил он.
- Ни о чем, Мистер Сайлер, - наглая ложь.
Между нами несколько секунд, может минут, стояла мучительная тишина, я точно не знала. Мистер Сайлер продолжал смотреть на меня, а затем опустил взгляд на мои бедра. Я была настолько возбуждена, что мои трусики полностью промокли, все было предрешено.
Я не знала, что делать, и, тогда, шокируя меня до глубины души, он протянул и положил свою руку на мое бедро, и все встало на свои места. Я опустила взгляд на кончики его пальцев, которые ласкали мое бедро.
- Ты дрожишь.
Это правда, и я не могла остановить дрожь. Во мне пробуждалась порочность, и я хотела показать ему, как сильно я его желала, какой я была развратной, и как сильно я хотела быть с ним.
Раздвинув свои бедра, я положила руку поверх его и стала передвигать ее, пока он через трусики не коснулся моей киски. Остановит ли он меня, скажет ли мне, что это неправильно? Мы были практически одни в библиотеке, не считая библиотекаря, который куда-то ушел, и это чувство было пьянящим.
В словах не было необходимости, и я оглядела библиотеку, убедившись, что мы на самом деле были одни.
Вдруг, он резко отдернул руку.
- Я сожалею. Это было неуместно. Ты – моя ученица.
- Вы хотите меня? – Спросила я, чувствуя себя тупой, желая этого больше всего, чем чего-либо я хотела за всю свою жизнь.
Когда он мне не ответил, я стала настолько бесстыдной, что даже перестала краснеть. Я прижала свою руку к его члену, и была потрясена, но еще больше была рада, потому что он был твердый как камень.
Я это сделала. Я сделала его твердым.
Он сглотнул, его кадык дернулся, когда он посмотрел на меня.
- Это неправильно.
Возможно, но я не хочу, чтобы это заканчивалось.
Он накрыл мою руку своей, как я это сделала ранее. Только на этот раз, он пытался оттолкнуть меня, но я этого не хотела.
- Мистер Сайлер?
Он шокировал меня тем, что встал из-за стола и, собрав свои вещи, направился к выходу. Я злилась, что он не захотел со мной разговаривать, унижая тем, какой я перед ним предстала. Однако я не хотела, чтобы он игнорировал меня.
Схватив свои книги и сумку, я последовала за ним к его машине.
- Мистер Сайлер? - Спросила я, бросаясь за ним.
На пустующей стоянке было темно, освещение отсутствовало. Я ненавидела темноту, и я ненавидела то, что не могла увидеть его реакцию.
- Иди домой, Мэдди. Это ошибка. У тебя будет другой учитель, который заинтересуется твоим проектом.
Потянувшись к нему, я схватила его за руку.
- Я никому не скажу, - прошептала я.
- А должна. Ты должна сообщить о моей заднице, потому, что это было неуместно.
Облизав губы, я подошла к нему ближе. Удерживая его одной рукой, а другой, касаясь его груди.
- Я хочу этого, я не собираюсь никому рассказывать, мистер Сайлер. Вы в безопасности. Я и не думала причинять вам такого рода неприятности.
В течение момента мы удерживали друг друга взглядом, и тогда я поднялась на цыпочках. Я прижалась в поцелуе к его твердым, мужским губам.
- Я не могла даже предположить, что вы захотите меня, - пробормотала я напротив его губ. Мы оба знали, как его тело отреагировало на мое прикосновение.
Сделав шаг назад, я намеревалась уйти и забыть об этой глупой фантазии.
У него были другие планы.
- Черт, Мэдди.
Он схватил меня за руку, потащив к своей машине, и прижал к автомобилю. В следующую секунду его рот был на моем, руки блуждали по моему телу, будто он ничего не мог с этим поделать.
Отлично, потому, что я чувствовала то же самое. Бросив свои книги, я запустила руки в его короткие темные волосы, и поцеловала в ответ с той же страстью, которую он мне показал.
Его руки, опускаясь, до края моей короткой юбки, ласкали мое тело.
Я вздрогнула, когда он прижал свою ладонь к моей киске. Для меня не имело значения, где мы были. Все, о чем я заботилась, так это то, как хорошо ощущались его прикосновения.
- Ты такая чертовски влажная, Мэдди, я чувствую это через ткань.
- Я хочу вас, мистер Сайлер, - простонала я.
- Ты хочешь меня в свою маленькую киску?
- Да.
- Блядь! - Он отстранился, явно пребывая в сомнениях.
- Я не несовершеннолетняя. Мне будет девятнадцать через несколько месяцев. Это нормально.