Однако возвращаться в постель было ещё очень рано. Проходя мимо оставленного платья, я не без сложностей подняла его в поисках хоть какого-то тепла от одежды. Кое-как надела его, отставив бокальчик на край столика. Северянин успел сесть на постели, поднялся и присел за столик, успев натянуть на себя портки. С улыбкой посадил меня себе на колени и обнял одной рукой за талию.
- Мы так долго были врозь, - Сайын, положив ладонь на мой живот, гладил меня с медлительной леностью. Он вдыхал тепло моего тела, прижавшись лбом в изгиб между шеей и плечом, и щекотал кожу дыханием.
- Это нечестно, знаю, - наклонив голову, я слепо чмокнула его то ли в щёку, то ли в висок. - Жизнь чаще всего такой и бывает.
Вздохнув, я опрокинула ашик в себя, проглотила прохладный напиток и потёрла языком о нёбо, смакуя крепкий хлебный вкус местного кваса. Приятная свежесть и прохлада прокатились по горлу до желудка. Прикусив губы, я размазала оставшуюся на них каплю.
- Осталось чуток? - сонно оторвался от меня Сайын и заглянул в бокальчик у меня в руке.
- Я налью ещё.
Я сползла на пол и дошла до тарелок с едой. Снова подцепила пальцами кусочек мяса, закусила его хлебом, отщипнув от лепёшки. Краем глаза заметила, как вздрогнул Сайын, как он поднялся и принялся искать свою остальную одежду. Поднял рубаху, принялся её надевать.
- Завтра мы поедем в одно замечательное место. Деревушка с портом во фьорде.
Я дёрнулась в сторону мужа непроизвольно. Мы только говорили о моём отъезде, немногим раньше - о важности моих дел, и - снова? Он что, забыл об авторитете Крыла? Не понимает, что я при всей уникальности нашей ситуации не могу куда-либо двинуться без оповещения Дорзе? Если не я это сделаю, сделает Карло, а он слишком верен тётушке при всей неприязни к родственнице. А ещё сам Аку. Рано или поздно он вытянет меня к себе, и я пойду - по-хорошему или по-плохому. А всё, что будет делать со мной Аку, в желании приблизить меня к себе, вряд ли по-хорошему. Артефакту будет абсолютно всё равно на всех прочих. Это, может, со мной, он будет более… вежлив. Что до остальных, то им на снисхождение не придётся рассчитывать. Впрочем, с чего это я взяла, что со мной обойдутся мягко?
- И - там действительно так замечательно? - поддержала я разговор, пока милый копался с завязками.
- Мне нравится как там располагаются жилые дома, а уж тебе точно придёт по душе, - Сайын-таки просунул голову через ворот и принялся поправлять волосы. - Там есть дома, выбитые в прибрежных скалах. Кланы уже очень давно практикуют подобную архитектуру, но там прекрасны ещё и пейзажи. Проведём там денёк. Нужно решить кой-какие проблемы. Дела пустяковые, но решать их нужно.
- Можешь рассказать заранее о месте?..
Лучше бы я не просто царапала на себе руны, а вырезала их. Я не могла не наслаждаться звуком голоса любимого, не могла не восхищаться его внешностью. Моё тело и разум трепетали перед ним как перед каким-то высшим существом. Я желала прикасаться к нему, превратить мир вокруг него в самую прекрасную сказку… вопреки собственной безопасности, закрыв глаза на его собственную безопасность, потому как сказка не продлилась бы долго.
- Хитрюга, - мы встретились с Сайыном взглядом, после чего он неспешно принялся стягивать волосы в узел. - Отъезд потерпит ещё день, чтобы мы смогли..?
- Не знаю, - прервала я вопрос любимого. - Не знаю. Но поездка очень соблазнительно звучит.
- Вот и замечательно.
Сайын подошёл по мне и поцеловал в губы. Такие сладостные прикосновения, когда его пальцы касаются шеи, язык соприкасается с моим. Это соблазнение, гораздо более интимное, нежели относящееся к происходящему ниже пояса, кружило мне голову. Хуже этого было то, что я хотела ещё, ради этого была готова соглашаться, кажется, на всё.
- Чем думаешь заняться? - любимый грел руки у жаровни, пока я наливала в бокал ещё ашика.
- Я плохо работала над растяжкой, - я бы рассмеялась из-за нашей ссоры с Карло если бы его слова так сильно не задели меня. - Одной довольно проблематично всё делать правильно.
Сайын глухо рассмеялся. Колокольчик в моей груди радостно дрогнул от звука его смеха, и я замерла, прислушиваясь и к тому, и к другому. Яд слабости запоздало кольнул в шею. Как же легко я поддаюсь на провокации! Как легко позволяю вести себя, решать за себя!.. Неужели я такая слабая? Нельзя, нельзя позволять так обращаться с собой! Но что я могу сделать? Я не могу пойти против Сайына! Он любит меня и доверяет мне… А сколько ужасного сделал в попытках заглушить свою боль и не потерять перед другими лица! Но - постойте, разве этот его поступок ради меня (или, скорей, из-за моей “смерти”) перекладывает на меня вину за последствия всех не слишком гуманных с моей точки зрения действий? Ну, наверное, отчасти. Я же осталась жива, но вот повинна ли я в том, что жива? Ну, это уже перебор!