Сейчас, когда я вспоминаю те два года, что мы провели под одной крышей в роли опекуна и подопечной, меня больше забавляют ее попытки к флирту и сближению со мной, а вот тогда не на шутку напрягали.
Хотя, если говорить начистоту, я плохо помню то время. Не лучший период в моей жизни. После отмены моей свадьбы я долго приходил в себя. Если бы мне кто-то сказал, что я способен на такие сильные чувства, я бы не поверил.
Но в свои тридцать я влюбился как мальчишка. Вернее, влюбился-то я в двадцать девять и весь год ходил вокруг своего главного администратора, пытаясь найти к ней подход. И нашел. Даже свадьбу назначили.
Правда, длилось мое счастье недолго.
Мой так называемый друг оказался бывшим женихом моей невесты, когда-то обманувшим ее и теперь решившим, что желает вернуть утерянную игрушку. Мне пришлось отступить, когда я понял, что чувства моейневесты не остыли, что бы она ни говорила мне о своем желании отомстить ему. Она разорвала нашу помолвку, и я позволил ей это, ведь с самого начала понимал: не любит. Тогда меня это устраивало, я считал, что рано или поздно смогу добиться взаимности, но влюбить в себя женщину, в сердце которой другой мужчина, непосильная задача.
Так что я просто отпустил.
Заботы о Ксюше, поиск дома и нового учебного заведения здорово помогли мне тогда не впасть в депрессию, но тоска по несбыточному все равно меня не отпускала.
Я бы и рад отпустить, но чертовы чувства нет да нет вспыхивали.
И именно в одну такую ночь я и совершил непоправимую ошибку.
Обычно я не пил, но новость о том, что Диляра вновь стала матерью, ранила сильнее, чем я готов был признать. В ту ночь я впервые напился до такого состояния. Не знаю, зачем я вообще остался дома. Нужно было пойти в клуб, снять девочку и спустить напряжение, но я не хотел. Мне просто хотелось напиться в тишине и отрубиться, забыв о реальности. Но, сколько бы я ни пил, разум оставался все таким же четким.
Выжрав полбутылки виски, я зачем-то решил подняться в свою комнату, когда услышал лязг, раздавшийся с кухни.
Остановившись у порога, я в недоумении уставился на выставленную женскую попку, хозяйка которой что-то увлеченно искала на нижней полке холодильника. Спиртное так затуманило мой разум, что я даже не сообразил, кому именно принадлежит эта весьма привлекательная пятая точка, прикрытая лишь микроскопическими пижамными шортами.
А когда понял, с удивлением осознал, что девочка выросла. Нет, я, конечно, замечал, что она больше не тот ребенок, который попал ко мне на попечение, в конце концов, сам устраивал ей праздник на восемнадцатилетие четыре месяца назад. Просто до этого момента я ни разу не смотрел на нее как на женщину.
Сейчас же я просто глаз не мог отвести от этих аппетитных бедер и ног. Даже головой встряхнул, желая избавиться от этого наваждения.
– Ой! – привел меня в себя ее возглас. – А я тут решила червячка заморить.
Словно извиняясь, она показала на яркое пирожное в своей руке. Я же продолжал рассеянно оглядывать эту девочку-женщину. Поджатые пальчики на ногах с розовым лаком, растрепанные длинные волосы…
– Что-то не так? – поинтересовалась она, явно почувствовав мой неподобающий взгляд. – Ты пил? – удивленно спросила она, видимо заметив бутылку, зажатую в моей руке.
– Пил, – зачем-то проговорил я, продолжая буравить ее взглядом.
– А… Почему? То есть ты же обычно не пьешь, – неловко начала она. – Что-то случилось?
– Случилось, – алкоголь развязал мне язык. – Диляра сегодня родила. Представляешь? А говорила, что выходит замуж, чтобы отомстить…
Я нес полную чушь, показывая свою слабость.
– Что? – больше инстинктивно, чем заинтересованно спросила Ксюша.
Глаза, как всегда, заволокло злостью при упоминании моей бывшей невесты. Не будь я пьян, это бы меня остановило, но у пьяного меня были собственные переживания, чтобы замечать чужие эмоции и чувства.
– Это мог бы быть наш ребенок, если бы этот чертов Алихан не явился на нашу помолвку и не решил, что может просто так взять и увести мою невесту…
– Осман, пошли спать? – не давая мне договорить, предложила Ксюша. – Идем уложим тебя в кровать.
Убрав пирожное обратно в холодильник, она почистила липкие от крема руки и попыталась сдвинуть меня с места, взяв под локоть.
– Я не хочу спать! – возразил я, глядя вниз на ее макушку, еле достающую мне до груди.
Такая маленькая, прям как фарфоровая куколка.
– А чего хочешь? – задирая ко мне свою симпатичную мордашку, спросила она.
Поцеловать тебя.