И лукаво улыбающаяся женщина прекрасно это понимала.
– Спасибо, – хрипло пробормотал Киллиан, запоздало благодаря Дэвида за напиток.
Жаль, кружка была маловата для того, чтобы утопиться в ней, не дожидаясь момента, пока их обнаружат.
Везение ведь не может быть безграничным, верно?
– Пожалуйста, – любезно отозвался Дэвид, вновь занимая стул рядом с Эммой.
Мэри Маргарет и Бабушка сели за стол рядом, продолжая разговор – что-то о выпечке и детской аллергии, Киллиан не вникал. Сейчас ему не удавалось сосредоточиться ни на чем, кроме потирающей внутреннюю поверхность его бедра ступне любимой женщины.
Женщины, которая, по-видимому, окончательно решила свести его с ума.
Чувствуя, как пошло и бесстыдно напряженный член оттянул его джинсы, Киллиан сделал глоток шоколада, уменьшая объем напитка в кружке, и, выудив из внутреннего кармана куртки небольшую фляжку, щедро плеснул себе рома.
– Будешь? – предложил он удивленно приподнявшему брови Дэвиду.
Тот, смерив его пристальным взглядом, неожиданно ухмыльнулся в ответ:
– Давай!
Киллиан вылил остаток рома в подставленную кружку и, убрав опустевшую фляжку назад, глотнул получившийся напиток, чувствуя, как смешанный жар шоколада и алкоголя обжигает пищевод, устремляясь к желудку.
Вынести устроенную для него сладкую пытку на абсолютно трезвую голову не представлялось возможным.
Особенно сейчас, когда Эмма откровенно потирала его член, старательно делая заинтересованный разговором с родителями вид, хотя ее собственные щеки мило порозовели, а грудь определенно вздымалась чаще.
Мужчина пытался не ерзать, хотя мышцы выкручивало острым удовольствием, а тело то и дело стремилось непроизвольно выгнуться, толкаясь ей навстречу. Он шумно выдохнул, чувствуя, как пульсирует кровь во всех частях напряженного тела, как окончательно сбивается его и без того участившееся дыхание, повинуясь ритмичным движениям ступни.
Ему было жарко.
Нет, даже не так…
Ему было просто нестерпимо жарко!
Адское пламя растекалось по венам с каждым ударом бешено колотящегося сердца, создавая угрозу непроизвольного самовозгорания. Пытаясь скрыть стремительно выступающие на лбу капли пота, краснеющее лицо и пылающие кончики ушей, Киллиан залпом допил напиток и, отставив кружку, стянул куртку, словно бы невзначай оставляя ее лежать на бедрах.
– Жарко стало, – стараясь выглядеть как можно более спокойным, пояснил он в ответ на мельком брошенные на него любопытные взгляды. К счастью, это не вызвало лишних вопросов, – по-видимому, тема детской крапивницы остальных интересовала куда как больше, нежели внезапно разгорячившийся пират. Эмма, пользуясь тем, что родители устроили небольшую дискуссию по поводу лечения сыпи у малышей, обхватила ладонями свою кружку, и, глядя поверх нее, встретилась с Киллианом взглядом.
Впервые с того момента, как они сели за стол.
Мужчина невольно залюбовался тем, какой откровенно желающей она выглядела, удивляясь тому, как этого не замечают другие.
Блеск глаз.
Румянец.
Учащенное дыхание.
Киллиан смотрел на нее так, как смотреть было попросту непристойно.
«Я хочу тебя!» – беззвучно шепнул он.
Эмма на мгновение прикрыла глаза. Судорожно выдохнула. Снова посмотрела на него, чуть заметно улыбаясь:
«Я тоже. Скоро».
И, смилостивившись, мягко убрала ногу, тем не менее, не отказав себе в удовольствии напоследок пройтись ступней по внутренней поверхности его бедра.
Скоро.
Скоро.
Скоро.
Беззвучно произнесенные слова пульсировали в висках, эхом отзываясь в блаженно затуманенном мозге, а видение их полуобнаженных, слившихся воедино тел обожгло его и без того нестерпимым возбуждением, пробивая до кончиков пальцев.
Сосредоточив взгляд на пустой кружке с подсыхающей капелькой шоколада у края, мужчина глубоко, ровно задышал, пытаясь привести себя в чувства. Помимо воли представляя, как поднимается из-за стола, подхватывает Эмму на руки, уносит в ванную комнату, закрыв за собой дверь, а потом прижимает ее к стенке, лихорадочно стягивает одежду и врывается в нее, такую тугую, жаркую, влажную…
Интересно, сколько после этого Киллиан проживет, прежде чем Дэвид его прикончит?
Хотя сейчас, когда неутоленное желание зудело под кожей, он готов был рискнуть.
Эмма стоила того, чтобы рискнуть.
Внезапно осознав, что за столом стало слишком тихо, Киллиан вскинул голову, встречаясь взглядом с искрящимися весельем глазами любимой.
– Ммм… ты что-то сказала? – смутился он, коря себя за рассеянность.
– Да, – Эмма старательно сдерживала улыбку. – Уже поздно, пойдем домой, и заодно поможем Бабушке донести пледы.
– Как скажешь, родная.
Перебросив куртку через согнутую в локте руку с крюком, мужчина выбрался из-за стола, тщательно следя за тем, чтобы выпуклость напряженного члена в джинсах была надежно укрыта от посторонних глаз свисающими полами кожанки. Понимая неловкость состояния Киллиана, и, кажется, все же немного наслаждаясь этим, Эмма прикрыла его собой, преувеличенно долго натягивая сапоги, пока мужчина, отвернувшись, поспешно натягивал куртку, а после помогла ему удобнее подхватить пледы, скрывая их складками все еще достаточно заметную эрекцию.
Объятия, долгие прощания, пожелания доброй ночи, косые взгляды Дэвида, неожиданно ободряющая улыбка Мэри Маргарет, – и Киллиан с видимым облегчением первым вышел на улицу.
Скоро.
Дожидаясь, пока Эмма и Бабушка спустятся по лестнице, мужчина подставил лицо прохладному ветерку, чувствуя, как тот охлаждает разгоряченную кожу. Жаль, только бушующий внутри огонь не получится остудить с такой же легкостью.
Ничего, он подождет.
Он умел ждать.
Отстав на шаг от неспешно идущих Эммы и Бабушки, Киллиан чуть заметно улыбался, гадая, что такого сегодня случилось с его обычно сдержанной при посторонних возлюбленной. Хотя, что бы это ни было, ему все понравилось.
Даже несмотря на до боли напряженный низ живота и почти не прекращающуюся на протяжении уже двух часов эрекцию.
Даже несмотря на то, что родители Эммы, похоже, подозревали что-то, пусть и относились к этому по-разному.
Даже несмотря на то, что Реджина каким-то образом узнала, чем они занимались во время демонстрации фильма.
Это стало для него сюрпризом, но, по правде говоря, сейчас ему было на это плевать, пусть и стоило дожидаться новых шпилек со стороны Королевы. И все же не пойман – не вор, и мужчина сомневался, что они с Эммой в этот вечер были единственной парой, что позволили себе немного… пошалить, пользуясь защитой пледа и неровностью мерцающего освещения, что излучал огромный экран.
Скоро.
Киллиан глубоко вдохнул свежий ночной воздух. Теперь оставалось только утихомирить слишком жаркие мысли о том, что ждет их дома, когда они наконец-то окажутся наедине.
Прохожих было немного, – по пути к трактиру им в основном встречались неторопливо прогуливающиеся парочки. Эмма и Бабушка негромко разговаривали, и Киллиан вспомнил, с каким азартом он совсем недавно торговался с пожилой женщиной, когда предложил ей купить несколько бочонков отличнейшего рома. Они спорили почти полчаса, приводя самые разные аргументы, которые только пришли им на ум в тот момент, только вот Бабушка безбожно сбивала цену, а Киллиан упорно стоял на своем. В итоге они пришли к компромиссу и расстались, крайне довольные собой и друг другом.
Мужчина невольно улыбнулся. Вдова Лукас ему нравилась, и пусть она была порой слишком прямолинейна, часто ворчала, а однажды даже шлепнула полотенцем, когда он хотел приняться за блинчики, не помыв перед этим руки, энергия и решительность пожилой женщины и ее навыки владения арбалетом вызывали искреннее восхищение.
Киллиану удалось отвлечься от пылких мыслей и придти в себя, так что когда они подошли к трактиру он уже спокойно смог сложить пледы в указанное место, не боясь, что его возбуждение будет для кого-то слишком очевидно.
– Спасибо за пледы. И спокойной ночи, – кивнул он, прощаясь.
Бабушка хмыкнула:
– Эх, молодежь… Ну, не буду желать вам того же.