Мария оперлась рукой о фонарный столб, чтобы не упасть. Ее сердце колотилось так, словно стремилось вырваться из груди, голова кружилась. Зачем кому-то нужно было ее преследовать?
Ей бы подобрать юбки и бежать, но она прошла уже не одну милю, к тому же не завтракала и провела бессонную ночь, поэтому ноги почти не держали ее. Не нужно было жалеть деньги на кеб, и было глупо отправляться на вокзал одной, без Питера, но сейчас было поздно горевать об этом.
Ночь напролет Мария всматривалась в холодную тьму и думала о своей сестричке. Едва рассвело, она встала, оделась и пошла на вокзал.
Поиски нужно начать с Брирфилда. Она расспросит там всех – кто-нибудь хоть что-нибудь да видел. Такая красавица, как Мелисса, не могла бесследно провалиться сквозь землю.
Мария тяжело вздохнула. Отойдя от столба, она обернулась – молодого человека не было видно нигде. Она ждала, крепко стиснув ручку зонтика.
Прошла целая минута. Может быть, это была только игра ее воображения. Или, возможно, ей просто показалось, что она видела несколько раз одного и того же человека – ведь пальто из шотландки и шляпы-котелки не были редкостью в Лондоне. Мария вновь стала терзаться сомнениями.
Она еще раз посмотрела на дверь, куда он зашел, повернулась и отправилась дальше.
Джоко с опаской выглянул из двери магазина. Он застонал с досады – Мария Торн наверняка его заметила. Да будут прокляты эти улицы! Да будет проклята она сама! Какого черта ей понадобилось куда-то отправляться в такую рань! И какое дело вынудило ее выйти из дома до того, как он успел собраться с мыслями?
Он надвинул котелок на глаза и перешел на другую сторону улицы. Теперь она, может быть, не заметит его, если обернется назад. Мимо него прогрохотал кеб с дремлющим на сиденье кучером.
Джоко схватился за упряжь и пошел рядом с экипажем. Так он мог наблюдать за Марией Торн, не привлекая ее внимания – лошадь закрывала его от взгляда преследуемой.
Мария снова оглянулась; затем остановилась, повернулась и внимательно осмотрела улицу. Она облегченно улыбнулась.
Джоко мог бы и дальше спокойно продолжать слежку, скрываясь за лошадью, если бы Мария не свернула на Тоттенхэм Корт Роуд. Вдоль улицы густо выстроились торговые палатки, в некоторых из них торговля уже началась.
Джоко попытался повернуть лошадь на эту улицу, чтобы и дальше продолжать слежку под ее прикрытием, но тут проснулся возница:
– Эй! Ты что делаешь?
Джоко увернулся от извозчичьего кнута и с быстротой молнии скрылся за стоящим на обочине лотком, где продавали пирожки. В эту минуту он потерял Марию Торн из вида. Его сердце дрогнуло.
– Погоди, пташка, – пробормотал он, – не улетай от меня.
Если сейчас он вернется к Ревиллу и сообщит, что потерял девушку в Тоттенхэме, тот его, возможно, и простит. Ревилл не станет использовать признание против него из-за того, что он упустил Марию Торн. Даже сами легавые нередко теряют преследуемых из вида. Дьявол! Да с легавыми это постоянно случается!
Эти размышления как ни странно настроили его на другой лад. Он лучше этих проклятых легавых, он легко отыщет ее. Джоко стремглав понесся по улице, внимательно всматриваясь в спины прохожих.
Вот она! Повернула к Юстонскому вокзалу. Джоко подумал, что в карманах у него негусто, затем, усмехнувшись про себя, успокоился. В случае, если он последует за Марией Торн на поезде, Ревилл с лихвой оплатит ему все расходы. Конечно, если она собралась не в Шотландию, и у него хватит денег заплатить за билет.
У билетной кассы ему повезло. Он подождал с минуту, пока Мария Торн не выйдет на перрон, и подошел к кассе. Очереди не было. Джоко достал из бумажника фунтовую ассигнацию и протянул в окошечко:
– До той же станции, что и той леди. Кассир недоверчиво покосился на него:
– Зачем тебе это нужно?
– Я ее брат и хочу преподнести ей сюрприз.
– Что-то не очень ты на нее похож.
– Я знаю, – Джоко мило улыбнулся. – Она жуткая уродина, но я все равно ее люблю.
Кассир проворчал в ответ:
– Брирфилд, общий вагон. С тебя два шиллинга.
Выйдя на перрон, Джоко разместился за багажной тележкой и развернул газету. Бросив мимолетный взгляд поверх газеты, он обнаружил, что Мария с чопорным видом сидит на скамейке.
Довольный тем, что отыскал ее, Джоко снова загородил лицо газетой и стал ждать.
Когда поезд тронулся с вокзала, Джоко выбрал место подальше от Марии Торн, насколько это было возможно, и так усердно стал изучать колонку биржевой хроники, что можно было предположить, будто он собирается купить ценных бумаг никак не меньше, чем на тысячу фунтов.
– Что вы подразумеваете под словами «она не приехала»? – и без того высокий голос Кларисы Монтегю возвысился так, что стал резать слух. – Она должна была приехать. Она покинула наш дом… позвольте припомнить… неделю, да, семь дней назад… Разумеется, нет. Я умоляла ее не отправляться так поздно и подождать до утра, но она настаивала на своем, – леди Монтегю нетвердыми шагами встала с кресла и потянулась за склянкой с нюхательной солью: – Ох, бедняжка…
Мария помогла леди Кларисе открыть пузырек и поднести его к носу. Когда та смогла свободно вздохнуть, Мария продолжила разговор:
– Так она действительно уехала поздно вечером?
– Да, хоть я и умоляла ее не уезжать в такой спешке. О, это ужасно!
– Что, Клариса?
Мария испытующе посмотрела на лицо вошедшего мужчины. Тот любезно улыбнулся, пройдясь взглядом по ее фигуре.
– Ох, лорд Монтегю, наша дорогая Мелисса не прибыла к леди Мэри.
У Марии не осталось сомнений, что леди Монтегю искренне переживает за ее сестру. На глазах Кларисы выступили слезы.
Муж похлопал Кларису по плечу:
– Ну-ну, не будем делать такие поспешные выводы. Вероятно, произошла какая-то ошибка, – он хмуро взглянул на Марию. – Что сказала леди Хэмптон?
– Я не разговаривала с леди Хэмптон, – ответила ему Мария. – В ее доме сообщили, что леди Хэмптон отправилась на два месяца в Бат.
– Тогда все ясно. Девушка тоже уехала в Бат.
– Нет, сэр, – возразила ему Мария.
– Откуда у вас такая уверенность? – любезность лорда Монтегю поостыла. Он перестал утешать свою жену и угрюмо уставился на Марию.
– Она не уехала бы в Бат, не повидавшись прежде со мной.
– Возможно, вас не было дома.
– По ночам я бываю дома, – резко напомнила ему Мария.
Глаза лорда Монтегю сузились:
– Как вы позволяете себе разговаривать с нами таким тоном?
Марии оробела, ее тон сменился на испуганно-извиняющийся.
– С моей сестрой что-то случилось. Я боюсь за нее. Прошу вас, объясните мне, что за причина вынудила ее уехать отсюда так поздно ночью.
Клариса заплакала.
– Она сама так настаивала. Я не одобряла эту ее затею, но…
Лорд Монтегю кашлянул.
– Дело в том, что мы попросили ее покинуть наш дом. Она нас не устраивала.
– Теренс! – срывающимся от слез голосом произнесла Клариса.
Мария побледнела. В ее памяти всплыл разговор с инспектором и его жуткая фраза о предполагаемых причинах исчезновения Мелиссы.
– Что… что вы хотите сказать? – она от волнения с трудом выговаривала слова. – Что… что Мелисса?..
– Нет, – вмешалась Клариса. – Она справлялась со своими обязанностями. Просто она слишком… молода.
Мария изменилась в лице:
– Слишком молода? – ей удалось сдержать слезы. – И поэтому она уехала отсюда ночью?
Лорд и леди Монтегю обменялись взглядами. Леди Клариса пожала пухлыми плечами:
– Э-э… вероятно, она торопилась повидать вас. Марии показалось, что сердце сейчас выскочит у нее из груди.
– Но она так и не приехала.
– Ах, моя милая, – Клариса усадила Марию рядом с собой на диван. – Мне так жаль. Можем мы чем-нибудь помочь?