Но его глаза не покидают меня, и он смотрит на меня… странно.
- Что? – не выдерживая, спрашиваю я.
- что случилось, Дана? Почему Макс уехал тогда? Судя по рассказам, у вас всё было хорошо. – он абсолютно расслаблен, когда спрашивает это. А вот меня с головой накрывают воспоминания. Хоть в здании и тепло, но после его вопроса, мои пальцы мерзнут и будто немеют. Это все от волнения. Но я не могу спокойно реагировать на то, что должна рассказать о таком. Это почти также, как пережить это снова.
- я тоже думала, что у нас всё хорошо. – мой голос дает слабину, потому что в такие моменты я чувствую себя слабой. Такой слабой, перед ситуацией, где Макс уехал от меня.
- Знаешь, он вернулся с невестой. А ведь ни один из нас даже не сказал слов, вроде, « я расстаюсь с тобой». Знаю, что это формальности. Но вся эта ситуация такая глупая. – я тяжело вздыхаю, и мне хочется сложить руки на столе и опустить на них голову. Потому что вокруг гудят люди, и все бы ничего, но сейчас этот гул меня раздражает. Потому что я снова возвращаюсь туда, где среди гуляющих толп людей, смотрю на спину любимого человека, который уходит от меня, растворяясь среди прохожих. Будто он один з них. И мы вовсе не знакомы.
Это был такой же ноябрьский вечер. Было холодно. И красиво. Мы успели загадать желания. Но моему похоже, так и не суждено сбыться.
- ты все еще любишь его? – взгляд Фила, подобно прицелу, направлен на меня. Знаю, что, если скажу неправду, он тут же уличит мою ложь.
Я киваю.
- Я не хотела бы. После всего, что случилось, я выгляжу глупой со своими чувствами к человеку, который сбежал, оставляя меня позади. Он делает меня уязвимой и слабой. И в любой момент, я боюсь, что он снова сделает что-то, после чего мне придется собирать себя по частям. – я слишком много откровенничаю. Но слова льются из меня, будто долго искали своего выхода.
- Ты не выглядишь глупой, малышка. – первое время меня даже передергивало от подобного обращения, но со временем я привыкла. Однажды я просто поняла, что он говорит это не с какой-то извращенной иронией, а с теплотой и нежностью в голосе. – Сердце не выбирает, кого любить. Оно просто любит.
Я еле сдерживаю смешок, но он скорее нервный. Мы не так часто говорили с Филлом о серьёзных вещах, и сейчас это ощущается непривычно.
- слишком банально для детектива.– пытаюсь шутить, но он не отвлекается от нашего разговора.
- я тоже человек, Дана! – он лишь слегка улыбается. Его коротко остриженные ногти стучат по деревянной поверхности стола, пока он наблюдает за мной. –Он идиот, если ушел от такой девушки, как ты. Если бы я однажды решил женится, то хотел бы себе такую жену, как ты. – его комментарий заставляет мою шею и щеки гореть. Он не раз говорил подобные вещи. Но, эй, я имею право смущаться. Это слишком мило. Но все мы знаем, что Филл не однолюб, и не скоро еще остепенится.
- Прекрати смущать меня. - в шутку пихаю его по ноге под столом.
- Дикая женщина. – шипит он, прикидываясь, будто я нанесла ему не терпимо больной удар.
Улыбаюсь как дурочка, при этом хочу бросить в него скомканной салфеткой. Мне 18, а ему 25, но такое впечатление, что за столом сидят два подростка.
Мы все еще хихикаем, когда Фил снова говорит о Максе.
- Перестань мучать себя и поговори с ним.
Хочу возразить, но он подносит указательный палец к моему лицу, призывая меня помолчать.
- Знаю, что у него уже есть невеста и все дела. Но почему ты должна страдать? Пусть объяснится перед тобой, может после этого ты сможешь двигаться дальше… Может, ты не можешь его отпустить, потому что чувствуешь эту незавершенность между вами.
Я задумываюсь над его словами. Что, если Фил прав и это не так уж и глупо? Я и сама осознаю, что за этот год, меня ни один раз преследовало чувство незавершенности. Я даже не могла заводить новые отношения, потому что чувствовала, будто со старыми еще не покончено.
- А после этого, пусть берет свою невесту и выметается на хрен в свой Париж. Иначе, я сам ему помогу… - я думала он шутит, говоря последние слова, но нет. Фил выглядит серьезным и даже грозным. Ну прям защитник!
- Это его дом, вообще-то. Даже больше, чем мой. – напоминаю парню, сидящему напротив. Он кривится, и будто говорит, «подумаешь!», с напыщенным видом. Чем снова заставляет меня улыбнуться.