Фил переводит дыхание и продолжает.
- У них родилась дочка спустя год. – Фил достает из документов фотокарточку, и протягивает её мне. Макс то уже видел фотографию девочки, а вот я нет. На фотографии, которая сделана не так давно, как я понимаю, стоит маленькая девочка с кучерявыми светлыми волосами. А рядом с ней Владимир. Они не знали, что их фотографируют. Они выходили из машины, или что-то вроде того, в тот момент, когда кто-то запечатлел их на снимке.
- Сначала они были вполне счастливой семьей, но со временем все просто… испортилось.
- что значит «испортилось»? – интересуется Макс.
- я нашел женщину, которая работала у них гувернанткой. Владимир взял её с собой в Париж, потому что она проработала у его семьи много лет, и он доверял ей. Но сейчас она уже не работает на них в силу возраста. Она уволилась, как только они вернулись в Россию. Так вот, - Фил потирает руки друг об друга, и тянется чтобы глотнуть уже остывшего кофе. – Фу, гадость. –он с трудом сглатывает, и отставляет чашку подальше.- она рассказала мне многое из их жизни. Соколовский все время пропадал на работе, но это окупалось, Милана и их дочь совершенно себе не в чем не отказывали. Конечно, вести бизнес во Франции для него было куда сложнее, чем в родной России, но он старался. И как оказалось, все эти старания были ради любимой женщины. Переехать в Париж было желанием Миланы.
«Прихотью»- проносится в моей голове, но я молчу, чтобы дослушать историю до конца.
- Конечно можно понять, Милана обиженная девушка, с кучей денег на карточке, но абсолютно лишена внимания мужа. Но не его любви. – он поворачивается к Максу, и задает ему вопрос. – Милана сказала, что её муж изменял ей и бил не так ли?
Макс кивает, а я с замиранием сердца жду, к чему он клонит. Неужели подтвердит и Владимир действительно окажется гулящим властителем с наклонностями тирана? Потому что, пока что, я в замешательстве.
- Причиной их развода и правда стала измена. Но не со стороны Владимира, а со стороны Миланы. Она изменяла своему мужу, и как- то раз попалась на горячем.
Раскрываю рот от услышанного, да, возможно это не должно удивлять меня так сильно, но всё же… после всех россказней Миланы, правда оказывается более… неожиданной.
- ну конечно же… стерва. – комментирует Макс, резко выдыхая.
- В общем, насчет избиений… Это неправда. Владимир подарил ей пощечину лишь однажды. В тот самый раз, когда узнал об измене. Милана никогда не уходила от Владимира, она молила о прощении, но он подал на развод, и забрав дочь, вернулся в Россию. Что насчет ее плохой репутации, Владимир ничего ей не ломал. Она пробивалась всюду в основном благодаря деньгам, а когда лишилась спонсора в виде своего мужа, лишилась и грёз о том, что станет великой актрисой. Она известна благодаря тому, что снялась в нескольких достаточно известных фильмов. Но опять же, пробилась она туда, не благодаря своему «огромному» таланту. В общем, после развода она лишилась буквально всего. Владимир благородно оставил ей квартиру в Париже, которую ей кстати потом пришлось разменять на что-то по скромнее, и возможности играть роли там, куда её возьмут без денег. Как-то так.
Когда Фил заканчивает, наступает тишина. Я не нахожу слов, понимая, что Милана не стоила и секунды того, что мы с Максом переживали за последнее время. Мне хочется рассмеяться от досады, и я даже боюсь представить, что сейчас чувствует Макс. Мне даже сложно смотреть на него.
Но своими следующими словами, Фил даже не осознает, наверное, что наносит сокрушающий удар.
- Так что, ты Макс, ей скорее всего нужен для того, чтобы забрать дочь, как она и говорила. Но то, что я уже смогу узнать, заставляет меня сделать вывод, что дочь ей нужна, для обеспеченной жизни в Париже. Потому что, имея дочь под своей опекой, она будет получать деньги от Владимира, в качестве алиментов. Вот, как то, так.
Удар раздается сбоку от меня и разносится по залу, заставляя несколько посетителей обернуться в нашу сторону. Кулак Макса вжимается в деревянный стол. Его челюсти сжаты, глаза бешено бегают по залу. Сказать, что он просто в ярости, это преуменьшить. У него выступают вены на лбу, лицо покрасневшее, опасный оскал. Я просто не узнаю Макса. Я видела, когда он выходил из себя, но сейчас он был абсолютно взрывоопасным.