ЭТО… СЛИШКОМ… СИЛЬНО…
Мышцы на спине Макса перекатываются под моими ладонями, когда он неожиданно отпускает меня. Я хочу рычать от досады, потому что вмиг чувствую себя опустошенной. Хочу снова почувствовать его руки на себе, но он делает уверенный шаг назад, отчего мои пальцы расцепляются и соскальзывают вниз.
Я открываю глаза, но не осмеливаюсь взглянуть на него. Потому что происходящее обрушивается на меня ледяной лавиной, и стыд заполняет мой разум.
- Дана.- тихо зовет меня Макс, а я стремительно спрыгиваю со стола, и скидываю с себя фартук.
- Я куплю пиццы!- говорю я первое, что приходит в голову, и иду в коридор. Быстро обуваюсь и накидываю куртку, потому что снова собираюсь сбежать.
-Дана!- в этот раз слышу громкий голос за своей спиной, но даже не оборачиваюсь, когда выхожу в подъезд и захлопываю за собой дверь.
Я снова сбегаю.
***
Выходные оказались очень холодными. Я блуждаю по улицам уже около двух часов и не знаю куда податься.
То, что произошло у нас с Максом, не укладывается в моей голове. Но теперь я точно не могу отрицать очевидного притяжения между нами.
Холодный воздух очистил мой разум, и напомнил о той самой реальности, в которой у Макса есть девушка, пока я схожу с ума в его руках. А еще наши родители собираются пожениться.
Если честно, в тот момент, когда Макс крепко держал меня в своих руках, я хотела раствориться в нём.
Знаю, что поступила как трусиха и убежала, но я не знала, что делать. Мысли спутались, и я поддалась импульсу.
Не знаю, в каком состоянии остался Макс, но явно не в самом лучшем. Мы должны были разобраться в этом вместе, но кажется теперь все испорчено. Думаю, мне стоит извиниться и сделать вид, что ничего не произошло. А еще покормить его наконец-то.
Зашла в одну из пиццерий и купила первую пиццу, которая попалась на глаза в списке. Горячая упаковка выпускала пар, пока я бегом несла ее домой по холоду.
Мне пришлось подождать некоторое время у подъезда, пока кто-то из соседей не вышел, и я попросила попридержать дверь.
-Спасибо.- говорю я и пробираюсь внутрь. Женщина зрелого возраста улыбается мне и отвечает «Пожалуйста!».
В лифте я переминаюсь с ноги на ногу пытаясь придумать как лучше повести себя в данной ситуации.
-Хэй- обращаюсь я к своему отражению в стенке лифта. – Мы только что чуть не переступили черту, но давай забудем об этом, окей?
Репетирую я, но вариант кажется не совсем удачным.
- эй, знаешь, у наших родителей скоро свадьба, поэтому не совсем хорошо заниматься прелюбодеяниями на их кухне. – и снова звучит абсурдно.
Я бью себя рукой по лицу, и пытаюсь собрать мысли в кучу.
- Макс, давай сделаем вид, что ничего не было! Вот твоя пицца, поужинаем?
Этот вариант кажется наиболее подходящим, но он все еще нуждается в корректировке.
Выхожу из лифта, и прежде чем позвонить звонок, решаю проверить дверь. Поворачиваю ручку, толкаю дверь и… она распахивается.
Я просовываю голову в квартиру и осматриваюсь, после чего полностью вхожу. Снимаю обувь и заглядываю в гостиную, но никого не нахожу.
- Макс, я принесла примирительную пиццу!- говорю я громко, в надежде, что он сейчас появится передо мной, но ничего не происходит.
Ставлю пиццу на столик у дивана и иду в сторону коридора с нашими комнатами и как только заворачиваю туда, останавливаюсь и замираю. Тихая музыка и стоны раздаются за закрытой дверью Макса. И я могу точно сказать одно, это звуки секса.
Сбивчивым голосом девушка лепечет какие-то слова, и в ней я узнаю Кару.
Мои руки опускаются и настроение мгновенно мрачнеет. Мне становится так пусто на душе, что хочется свернуться калачиком и заплакать.
Как мазохист я прислушиваюсь к этим звукам еще некоторое время, потому что боюсь пошевелиться. Но все-таки заставляю себя уйти и тихонько на корточках крадусь в свою комнату. Так тихо, будто они могут услышать меня. Но на самом деле, они слишком увлечены чтобы услышать меня.
Закрываю дверь своей комнаты, и на ватных ногах плетусь к кровати. Включаю фильм на ноутбуке, и втыкаю наушники в уши, чтобы заглушить звуки удовольствия, доносящиеся с соседней комнаты. Включаю звук на ноутбуке как можно громче, но не смотрю фильм. А просто сворачиваюсь калачиком на своей большой кровати, и позволяю еле сдерживаемым слезам наконец пролиться.