Их сладострастные стоны и крики восторга возносились к небу под шум ветра в кронах деревьев.
— Я никогда не расстанусь с тобой, — выдохнул он со стоном, когда они вместе достигли пика блаженства.
В ту минуту Мейбл не сомневалась, что так и будет.
…Ралф вскрикнул и проснулся. Какой странный сон, подумал он, вспомнив, как только что пытался спасти от чего-то Мейбл. Она протягивала к нему руки, но стоило ему попытаться схватить ее, как все застилал вязкий туман. Такой сон не к добру, мелькнуло в голове. Глупости, тут же мысленно отмахнулся Ралф. Что может случиться, если им так хорошо вместе!
Весь вечер и часть ночи они провели в заповеднике. Утолив любовный голод, вернулись в машину и долго разговаривали. Мейбл рассказала ему о родителях, о своем детстве. Поскольку про себя он вспомнить ничего не мог, то вместе они сочинили ему историю жизни, даже выстроили родословную, чтобы обосновать выбор профессии секретного агента.
Ралф улыбнулся, вспоминая милый голос Мейбл, ее смех, глаза, в которых вспыхивал зеленый огонь. Они были счастливы тем, что обрели друг друга. Тем более странно, что ему приснился такой дурной сон. Он повернулся на бок, чтобы прикоснуться к Мейбл, убедиться, что она цела и невредима. Но в постели ее не оказалось.
— Мейбл! — позвал он и прислушался, полагая, что она в ванной комнате.
Но услышал только, как тихо закрылась дверь номера. Что за черт, встревожился Ралф и выскочил из постели. В несколько прыжков он достиг двери, распахнул ее, чтобы успеть задержать Мейбл, пока она не спустилась вниз. Ему было необходимо во что бы то ни стало увидеть ее сейчас! Плохое настроение после ночного кошмара улетучилось бы от одной ее милой улыбки.
За дверью он налетел на мужчину, который окинул его скептическим взглядом и засмеялся.
— Неплохо для начала дня, — сказал он, — побегать голышом в общественном месте. Как всегда, работаешь на публику.
— Заткнись, Джон! — огрызнулся Ралф. — Мне надо найти Мейбл.
Он сделал шаг и остановился. До него дошло, что перед ним его кузен Джон Вудфорд. А это значило, что за время сна в голове восстановился полный порядок. И самого его зовут Роналдом Вудфордом!
— Подлец! — воскликнул Роналд, глядя на усмехающегося Джона.
Как только тот понял, что кузен признал его, он втолкнул голого родственника в номер и закрыл дверь. Роналд быстро натянул на себя трусы и футболку, после чего потребовал от Джона объяснений.
Для Джона Вудфорда наступил звездный час — он получал удовольствие, описывая в густых красках все те глупости, которые совершил Роналд на его глазах, воображая себя секретным агентом.
— Ты действительно подлец! — качая головой, сказал Роналд. — Не могу поверить, что ты все знал и помалкивал!
— Но ведь никто от этого не пострадал, — возразил Джон, продолжая ухмыляться.
— Я мог погибнуть! — Роналд сделал шаг к нему, как бы наступая на противника.
— Не надо преувеличивать. — Кузен выставил вперед ладони и поморщился.
— Я болтался вчера утром без страховки на уровне третьего этажа!
Ради приличия Джон принял озабоченный вид.
— Ты всегда боялся высоты, дорогой братец, — осторожно произнес он.
— Не кривляйся, мой дорогой родственничек. Если бы тебя беспокоила моя участь, ты бы находился рядом и напомнил мне об этом. Тогда я не полез бы из окна на дерево, рискуя сломать себе шею.
Джон недовольно фыркнул и посмотрел в окно.
— Господи! Ты полез на дерево, — догадался он, — чтобы следить за мужиком, который живет наверху?
— Ну да. Хотя он, вероятно, хранит под подушкой не оружие, а порнографические открытки.
— А я в это время ждал тебя за домиком садовника. В мои планы входило разлучить тебя с Мейбл, дождаться твоего прихода и запереть тебя в домике, пока ты не придешь в себя. Но меня отвлекли.
— К тому же здесь давно нет домика садовника! — резко сказал Роналд.
— Значит, меня ввели в заблуждение.
Джон выкручивался, как мог. Роналд смотрел на него и лишь с большим трудом верил, что двоюродный брат все это время находился в гостинице, видел его лежащим на кухонном полу после удара по голове, знал, кто он на самом деле, и позволил ему оставаться в полной уверенности, что он секретный агент! Невероятно! Даже для такого подлеца, как Джон.