- Сейчас, одну минуточку! – я уже не слышала эльфа, заметив, как из подсобки выходит Чия, ухмыляется мне во все сорок восемь тролльих зубов и несет наше коллективное творчество на суд эльфийки и ее кавалера. Жан уже не выглядел ни счастливым, ни почтенным. Да уж и кому понравится сидеть за одним столом пусть и с эльфой, но чешущейся, как от блох, и пупырчатой, как жабка. Хотя… Жабке они, пупырышки, больше шли.
Отставив салат, как будто кекс мог решить все ее проблемы, эльфийка разломала кексик, выковыряла оттуда капсулу и открыла послание. Недоверие отразилось на ее лице, после непонимание, а еще спустя минуту непонимание переросло в досаду. Вот только отказываться от своего Эленари явно не собиралась, убирая подальше от любопытных глаз Жана свое предсказание.
Юноша открыл свое и – вот дурень! – протянул его эльфийке. Я едва головой о стол не ударилась. Не мог что ли сам прочитать?! Не мог – пришло осознание. Если со мной занималась Вита, то занимались ли с иномирцами? А если нет? Или Жан просто не пошел? Язык есть, а письмо… можно ж и по-русски записать.
Эленари сцапала послание, вчиталась, бросила быстрый взгляд на Киру, которая маленькими кусочками ела подаренный им пирог, и, видимо, в ее мозгу что-то щелкнуло. Хотя, может это был не щелчок, а просто капля упала на стол. Розовая, с волос эльфийки. А следом еще одна, и еще…
С шипением достойным кислоты, субстанция начала разъедать скатерть. Эленари потребовались считанные секунды, чтобы все осознать и броситься по известному адресу. Вот только на волосах у Виты ничего не происходило, разве мог состав измениться за столь короткий срок? Или Трейс иллюзию наложил?
Скатерть затряслась от едва сдерживаемого смеха. Понятное дело, смеялся Трейс, но и на провидение можно было списать. Как я там писала: Око Таверуса? Вот он и мстит. Понять только за что… Жан не выглядел таким уж несчастным. Напротив, с каким-то равнодушием он смотрел на убегающую Эленари, на Киру и вовсе смотреть перестал, едва из бокала хлебнул. А что у нас там было? По виду сок, а по факту…
- Вы хотели прогуляться, – напомнил мне эльф, цепко обхватывая запястье. Все, что случилось с Эленари он видел, и лицо его не вселяло надежд на лучшее будущее. Он что за ней присматривал? А почему тогда не вмешался?
- Мне показалось, – пошла на попятную я. – И там верно похолодало. Может, лучше здесь посидим?
И честно-честно глазками луп-луп, как будто ну вообще ничего не понимаю. И холодно там так. Я поежилась. Но не от ветерка или холода, а от взгляда эльфа, которым он меня наградил.
Мужчина подошел ко мне со спины и шепотом, на ушко, проникновенно так сказал:
- А ты знаешь, маленькая, кем является эта эльфийка?
- Нет, – честно призналась я, сторонясь. Нет, ну вообще совести нет. Мало того, что за запястье держит, так еще и дует на меня. – Апчхи! – Так ему и надо – возликовала я, глядя, как морщится эльф. Ну и что, что шею выворачивать пришлось, но оно того стоило. Мученическое выражение лица эльфику невероятно шло. Органически они сочетались выражение и эльфик. Как друг для друга созданы. Не то что эта Эленари!
- А должна? – преданный щенячий взгляд был отрепетирован за много лет до этого и применялся аки атомная бомба: никто не мог устоять. Кроме эльфа. Этот типчик хмыкнул, вздерну меня на ноги и поволок на выход. Ну вот как это называется?! Мы свободные болотники, как он вообще смеет так со мной обращаться! Еще и счет не оплатил!
Удивительно, но даже охрана не препятствовала этому господину. А я… я расслабилась. Как там народная мудрость говорит: не можешь ничего сделать – расслабься и получай удовольствие. Ну я и расслабилась. Тушка моя потяжелела, но эльфик не сдавался. Стойкий, сильный самец. Хрясь дубиной по башке и в пещерку. Хм, вот с кем договариваться нужно было! А то Жан – он же хиленький, он Эленари в общагу не утащит.
Меня высадили на клумбе среди желтых и красных цветочков. Зеленая кикимора здесь смотрелась как нельзя лучше, вписывая в местную флору на правах коренного жителя. Для большего сходства я еще два листа лопуха выдернула и села в вольную интерпретацию позы лотоса, приготовившись внимать простому бессмертному эльфу. Листья лопуха трепетали на ветру вместо крыльев, прицельно метая слизняков в эльфа. Метаться в кикимору они наотрез отказались и отползали от меня во все стороны. Видно, с комарами у слизняков пристрастия противоположно различаются.
- Имя, – в приказном порядке распорядился эльф, с прищуром разглядывая кикимору-будистку. А я что – я ничего, я нервы в порядок привожу.
- Сие неведомо мне, – туманно ответила я, приоткрывая один глаз. Другой я отчаянно щурила, чтобы хоть как-то на просветленную походить.
Эльф хмыкнул.
- Произошедшее с Эленари твоих рук дело?
- Ошибаешься, дитя мое. – Эльфа перекосило.
- Сговор, – правильно классифицировал он наше преступление.
- Не докажете, – фыркнула я, на мгновение выходя из роли.
- Не потребуется, – усмехнулся эльф.
- Это еще почему? – заинтересовалась я. Лопухи дрогнули.
- Нападение на венценосную особу рассматривается отдельным судебным органом. Одного подозрения достаточно, чтобы покарать виновных.
- Не виноватая я, она сама так попала. Провидение против их отношений! – Я снова прищурилась и замахала лопухами. Вот, даже крылья подтверждают мои слова. И вообще, как-то долго сидим. Чего меня никто не спасает? Земля-то холодная. Сейчас как начну реветь. А впрочем… реветь так реветь.
- Ууууу! Почему все лучшее эльфам! Свободу угнетенным народам! Кикимору в профсоюз! – На мои крики начали оборачиваться случайные неслучайные прохожие в форме стражи. Пришлось поднажать. – Обижают, угрожают, убить грозятся. Нет справедливости в мире. И даже молока за вредность не дали! И холодно! И голодно! И…
- Что здесь происходит? – холодно осведомился мужской голос, от одного звука которого мне захотелось залезть в кусты, свернуться калачиком и не выползать оттуда до конца.
До конца чего, я никак не могла решить, а потому осталась сидеть на клумбе, маскируясь под цветочек.
- Общаемся, – усмехнулся эльф. Его голос не дрогнул, как будто он ну ни капельки не опасался этого демонюгу.
- Девушка замерзла, – заметил Наон, насмешливо глядя на меня. – К тому же, заставлять мерзнуть чужую девушку – это дурной тон, вы не находите, Иливан?
- Девушка со мной.
- Сомневаюсь, – не согласился с ним демон и, аккуратно забрав у меня лопухи, помог подняться. – Дана предпочитает кого-то более гибкого во взглядах.
- Как вы?
- Как я, – подтвердил демон. – И если мы прояснили этот вопрос, то я хотел бы услышать, почему моя милая Дана сидит на голой земле, а вы позволяете себе доводить ее до слез. – Наон смахнул слезинку с моей щеки. – Вы хотите усложнить взаимоотношения наших народов?
- В таком случае, ваша «подопечная» уже их осложнила.
- Вы можете доказать? – Демон бросил на меня внимательный взгляд: я отрицательно покачала головой, заставив его улыбнуться. – Не можете. В таком случае…
- Эленари пострадала!
- Да хоть и так. Разве не об этом вы сами мечтали? – усмехнулся демон. – Я прекрасно осведомлен, что привело вас сюда.
- Наонадаль, – одернул его эльф.
- Впредь думайте, прежде чем дурно обращаться с кем-либо. Дана, мы уходим.
И я даже спорить не стала. Вцепилась в его ладонь и рванула за ним, ибо сейчас эльф и вовсе был страшен. Как будто его смертельно оскорбили, и первый встречный будет повержен ради успокоения нашего проверяющего.
Надеюсь, наши успели уйти.
Мы дошли до угла улицы, когда я вдруг остановилась, озаренная светлой идеей.
- А кто это был? – поинтересовалась я, дергая демонюгу за рукав рубашки.