- Мультикультурные проекты всегда привлекают внимание, – уклончиво ответил демон, но я заметила главное. Представление он подбирал: неужели для меня старался?
- Спасибо, – тихо шепнула я, зная на собственном печальном опыте, что слух демона позволяет услышать все произнесенные гадости, даже если они сказаны шепотом и на галерке. Особенно на галерке.
Демон не ответил, только коснулся моей руки, сжал пальчики и решительно повел меня к выходу мимо отскочившего с дороги старичка. Он же усмехнулся в свои раскидистые усы и помахал нам в след. Я оборачивалась – я знаю. И столько одобрения было в его взгляде, что я почувствовала, что то ли меня сватают, то ли демона мне. В любом случае моя личная жизнь начинает становится достоянием общественности при том, что у меня ее как таковой и нет. Казус, однако, но кому сейчас легко.
Тайный ход из обители циркового искусства был проложен мимо клеток с тиграми. Бедные милые кисы томились в огромном подвале, изредка поднимаясь на арену и внося импровизацию в работу артистов. Зрители охали, охали и отползали от арены подальше, а артисты работали как ни в чем не бывало, зарабатывая лишние очки популярности. И вот сейчас нам предстояло повторить подвиг бесстрашных цирковых.
Раскрыв крылья и взяв на руки пушинку-меня, которая после пирожного успела сгонять демона за добавкой, Наон отправился в полет. Стремительный и печальный, скорый и… Сложно передать, сколько скорби было в умных глазах кошек, следивших с вожделением за тем, как движутся две рульки по небу. Наверное, если бы несчастным животным предложили загадать желание, они бы уменьшили потолки, ибо только из-за них нам удалось уйти со всем комплектом конечностей. Или повезло тиграм. Тут уж как посмотреть: демон в боевом обличии, мягко говоря, ужасен. Впрочем, природа всегда на стороне своих. Да уж, бедненькие тигрики, покормил бы их кто.
Ночной воздух был прекрасен. Свежий, прохладный, вселяющий бодрость в мое уставшую душу. А устала скорее душа, нежели тело. Ведь от впечатлений именно ей становится тяжело, хочется побыть в одиночества, закрываются глаза, в предвкушении близкого отдыха, и останавливается время, становясь совсем незначительным и мимолетным.
- Спящая красавица, – шепотом проговорил демон, спуская меня с небес на землю.
Ноги ощутили твердую почву, дрема начала уходить.
«Сейчас бы попрыгать», – подумалось мне, но представив, как это будет выглядеть, я поборола детское желание согреться. Вместо этого жалобно посмотрела на демона.
- Домой хочу…
- И даже не зайдем поужинать? – нахмурился демон. Видать, у него еще были планы.
- Я уже поужинала! – сыто погладила животик, напоминая, сколько раз он бегал в буфет за добавкой.
- Прожорливая хрюшка!
- Ага, – я решила не спорить. В конце концов, сколько раз хрюшей не назови, все равно я останусь зеленой и пупырчатой жабкой. Но крайней мере, пока не смою макияж.
- В общежитие?
- Ага. – Приступ многословия окончательно меня покинул, и я предпочитала короткие, но емкий и понятные ответы.
- Иди сюда.
Я послушно шагнула к демону, привычно прижимаясь к его груди – сказывался опыт перемещения – и закрывая глаза. Мысли же мои витали вокруг его последних слов «иди сюда». А сколько смыслом! Ведь это и угроза, и пожелание, и просьба, и… да много еще чего. А демоны – они вообще искусители те еще. Не так произнесут и… попала бабочка на огонек. Но ничего, любой огонь можно разжечь, а крылышки – один из способов. Главное не опалить их раньше, но зеленый и пупырчатым вряд ли что-то грозит.
Мы вышли на пороге общежития. Судя по всему, Наон не боялся слухов, раз «проводил» меня прямо ко входу. Впрочем, адепты едва ли отличались прилежанием и сидели субботними вечерами по общагам, а значит, встретить кого-то во дворе альма-матер было куда сложнее, чем напороться в городе. Продуманный, гад, о репутации печется и моем благополучии. В последнем я даже не сомневалась, зная, что у демонюги даже среди местных фей есть свой фан-клуб, который уже на год вперед распланировал все свидания с жертвой, но ей об этом не сообщил. Влезшим же без очереди, как например я, полагалась мучительная и болезная кара. Впрочем, сомневаюсь, что им хватит глупости лезть к болотным. А мы друг за друга, как показывает опыт, горой.
- Пока.
Я решила обойтись без долгих прощаний. Время поджимало, и я это чувствовала.
- До встречи, – едва заметно поклонился демон и ушел, пренебрегая открытием порталов. Я еще долго смотрела ему в спину, борясь с желанием подпереть ворота стулом. Ему все равно, а мне приятно. И только возможность отмщение ночных ходоков удерживало меня от этого произвола.
Убедившись, что демон ушел, я быстренько шмыгнула в холл, крадучись пробралась на свой этаж и приложила ухо к собственной двери. Наивная. Лучше чем пакостить и перекладывать ответственность, болотники умели шифроваться.
И я постучала в дверь собственной комнаты. Ответом мне была тишина и темнота. Я включила свет, но ничего не изменилось. Комната была абсолютно пустой, и только шкаф подозрительно скрипел дверью. Решив, что уж в собственной комнате я имею право проверять шкафы, я дернула дверцу и влетела непонятно куда, подхваченная за руки-ноги.
- Тс… – шепнули мне, зажигая свет.
Мглу развеял маленький, но очень яркий комочек синего цвета. Больше всего он походил на помидор, разве что болел в детстве и красноты в нем не было вовсе.
В небольшом скругленном помещении кружочком сидели болотники, склонившись над чем-то неведомым в центре. Мало кто мог предположить, что эта компания с мерцающими в синем цвете глазами занималась богоугодным делом. Но я не относилась к большинству и знала, что все совершается во имя веры. Веры в нашу будущую победу.
- Конспирация? – шепотом осведомилась я.
Болотники дружно кивнули. Что показательно, Киры здесь не было. Я задумалась, а не сюда ли все пропадали? Помнится, когда я не могла отыскать Виту, братья за секунды с этим справлялись… Тайное место сбора? Возможно, и если меня пригласили, значит, признали своей. Победа! Я теперь даже самые тайные секреты знаю!
- И… – решила выяснить, на чем остановились мои коллеги.
- Роли думаем, – Джейс был немногословен и хмур. Расставание с Кирой и необходимость блюсти секретность не добавляли ему оптимизма.
- И как?
- Ты опоздала! – ехидно заметила Вита. – Так что получаешь суперприз.
- Мне уже страшно, – честно призналась я, присаживаясь между Витой и Трейсом.
- И зря, хорошая роль, непыльная. Посидишь на болоте, в кустах, потом стрелу словишь…
- Надеюсь не в сердце? – опасливо осведомилась я.
- Не, не в сердце. Мы же не изверги! – оскорбился Трейс.
- Ладно, – припоминания подробности лягушачьей жизни в сказке, пробормотала я. – А кто Иван Дурак?
- Обойдемся без оскорблений! – хмуро попросил Джейса. – И вообще, мы сценарий переписываем. Надо же его к местным реалиям адаптировать. А то никто нам не поверит.
- Адаптация – это хорошо. А что хоть меняем?
Этот вопрос меня как-то особенно волновал: хотелось знать, на что подписываюсь и не предстоит ли мне играть труп. А на сцене, между прочим, холодно, сквозняк, и деревянная она, падать больно.
Мне припомнилась одна из лагерных постановок. В тот незабываемый раз мы ставили О. Генри, и массовка, куда затолкали всех представителей отряда не зависимо от желания, изображала трупы. То есть сначала они как бы были живы, ходили по сцене, общались, но конторку быстро прикрыли: появился бледный господин в черной шляпе и листом А4 на груди с надписью Пневмония. Он ходил и косил нас, бедных жителей города, заставляя падать на холодный пол. Но не это самое главное.
Главным было то, что выключить весь свет нам не разрешили, и трупы уползали в полумраке, оглашая зал сдавленными стонами, а иногда и вескими словами: столкнуться с чужой пяткой было в порядке вещей.
- Кощея, – подумав, решила Вита. – Понимаешь, ну не стал бы уважающий себя повелитель смерти в лягушку превращать какую-то левую деву. Это только светлые могут, для перевоспитания, так сказать.