В этот момент что-то произошло — дом чуть дрогнул, воздух изменился и откуда-то прозвенел колокольчик. «Опять эти ненормальные штучки», — обреченно подумал Вернон, но промолчал, видя искренность мальчика и слыша его шедшие от сердца слова.
Протянув руку, он провел широкой ладонью по бритой макушке племянника и улыбнулся ему:
— Я верю тебе…
Эти слова стали впоследствии самым счастливым воспоминанием мальчика. Никогда прежде, да и после, он не испытывал такого счастья, как сегодня. И тогда он решился:
— А можно я буду называть вас папой?
В этот момент Дадли подошел к нему сзади и положил руку на плечо, демонстрируя свою поддержку. И Гарри понял — он больше никогда не будет один, и прозвучавшие слова Вернона только убедили его в этом.
— Называй, сынок.
За обедом семья обсуждала то, как они теперь будут жить. Когда Гарри спросил о смене ему фамилии, Вернон попросил его не торопиться, потому что результаты любых действий надо просчитывать. Сириус же выглядел несколько заторможенным, как под Империусом — так его впечатлили новости.
В тот момент, когда они решили выйти прогуляться неспешным шагом всей семьей, дверь чуть не рухнула, почти сшибленная кем-то в черном. В руке Петуньи, как по волшебству, появилась верная сковорода «для вразумления», а Гарри и Дадли были задвинуты за спину Вернона. Явление же, оказавшееся Снейпом, принялось орать в своей обычной манере, да так, что Гарри застыл, понимая, что этот человек хотел бы видеть его, Гарри, мертвым и сильно сейчас недоволен тем, что нашел его живым. От этого осознания стало вдруг больно, но тетя… ну, мама уже, да?.. Так вот, мама не растерялась и с громким звоном влепила профессору от всей широты английской души, да так, что Снейп разлегся на полу прихожей. «Да, — подумал Гарри, — воспоминание об этом событии можно будет продавать, много денег заработаю…»
После некоторого замешательства Северуса всё же решили перенести на диван в гостиной — не дело человеку на полу валяться, ещё простудится или пролежни заработает. Перенесли, положили, побрызгали водичкой в носатую физиономию. Северус поморщился, но глаз не открыл, продолжал пребывать в сильнейшей отключке, всё-таки четыре килограмма армейской стали да по кумполу… Петунья нагнулась и сердито потрясла его за плечо:
— Да очнись уже! Просыпайся, Снейп.
Гарри с интересом спросил:
— Ты его знаешь?
— Конечно знаю! — скривилась Петунья. — С твоей мамой в детстве дружил, заморочил её хорошенькую головку волшебной школой. Я его терпеть не могла, мальчишку Снейпов, папаша его, пьяница и разгильдяй, только и знал, что нажираться да жёнушку поколачивать. Ребёнку, кстати, тоже доставалось, маленький Снейп постоянно ходил в рубашках с длинными рукавами, он так наивно синяки прятал. Его никто не любил, ну и он тоже… отвечал взаимностью, маленький злюка.
Тут Северус глухо застонал и наконец-то пришел в себя. Открыл очи черные, и Гарри непроизвольно хихикнул — глаза-то сведены в кучку и долго ещё не могли разойтись и занять положенное им место в орбитах. Но в конце концов Северус сфокусировал плавающий взгляд на окруживших его людях. И выцепил Поттера. Снова взбеленился и заклокотал:
— Ты!.. Почему ты жив, я спрашиваю?! Почему к директору Дамблдору прибежала зареванная Грейнджер и, заламывая руки, проголосила, что Гарри Поттера больше нет на белом свете? А ты… тут…
А… так вот чего он взбесился. Гарри моментально успокоился — профессор просто разозлился, что его гоняют туда-сюда, как мальчишку на побегушках. И тайком сжал спрятанный в кармане заветный пузыречек. Ну что ж, они так и так собирались прогуляться, так почему бы не в клинику? Ведь в буквальном смысле сейчас дорога каждая секунда, и вполне вероятно, что прямо сейчас, вот в эту самую минуту в той больнице отлетает на небеса очередная детская душа. И, не обращая больше внимания на профессора, Гарри обратился к Петунье:
— Мама, отвези меня в ту больницу, пожалуйста. Ну очень надо!
Жалобные глаза Гарри проникали, казалось бы, в самую душу Петуньи, и она, скрепя сердце, согласилась ему помочь. Позвонив в клинику и договорившись о встрече с врачом, она попросила Гарри переодеться в выходную одежду и быть готовым на выход. Вернону за руль было все еще нельзя и потому ехать решили автобусом. Пользуясь тем, что инвалидность Гарри пока не была аннулирована, они заняли первые сидения в автобусе и поехали обратно в Центр. «Оказывается, все решается гораздо проще, если взрослые тебя поддерживают», — думал Гарри, глядя в окно. Заветный пузырек буквально прожигал карман насквозь, и хотелось успеть. Доехав до центра, Петунья отправилась общаться с доктором, а Гарри шмыгнул в ординаторскую в надежде найти доктора Оксану, и удача ему улыбнулась. Доктор слегка приподняла брови и, ничего не спрашивая, повела мальчика в рекреационную.
— Как там Эмили? — спросил Гарри, страшась услышать, что он опоздал.
— Очень тяжело, но борется, — отвечала ему доктор Оксана, погрустнев.
— Тогда… у меня есть средство, только оно… ну… понимаете…
Гарри не знал, как описать человеку волшебное средство, но доктор Оксана, до сих пор верящая в Промысел Божий, решила не мучить ребенка. Она чувствовала, что он принес нечто, что сотворит чудо, а чудо не спрашивают, откуда оно. И мягко спросила:
— А что ты принес, ребёнок?
— Вот, — протянул флакон Гарри, — не больше трех капель и, наверное, лучше растянуть по времени, чтобы не мгновенно, правильно?
Глядя на переливающуюся жидкость, потомственная ведьма была поражена — откуда мелкий еще пацан мог достать средство из сказок и легенд?! Конечно же, она мгновенно узнала волшебную Живую Воду, ведь трудно найти ведьму в России, не знающую этой жидкости. А Гарри тем временем, полный сомнения, продолжил:
— Только я не знаю, как вы остальным обоснуете необъяснимое исцеление Эмили и других детей…
Ответ Оксаны поразил его в самое сердце:
— Даже врачи порой надеются на чудо.
========== Часть десятая. Ангел предстоящий спустится с Небес… ==========
После того как Северус ушел камином к себе, хаос, посеянный торопыгой Гермионой, продолжал распространяться по магБритании. Рон был так потрясен невозможной новостью, что поспешил поделиться ею со всеми своими друзьями. Точно так же чесался язык у Молли, и она, вернувшись к себе, тут же рванула к соседкам. И понеслось…
Сначала по деревне Оттери Сент Кечпоул, а потом и до окрестностей всех графств добралось:
— Гарри-то Поттер того, помер…
— Ой, горюшко!..
— Как помер?! Где помер? Он же герой!
— Вааа-а-ай, последнего Поттера убилиии-и-и!..
Ну и так далее и в таком же ключе, паника разгоралась по Англии, подобно пожару в лесу-сухостое в середине августа. Снова, как тогда, в роковую ночь Хэллоуина, когда погибли старшие Поттеры и сгинул Волан-де-Морт, по всей Англии начали летать совы, от спешки роняя погадки и какашки, так торопили их владельцы, не давая толком прожевать пищу, образно говоря — я знаю, что птицы не умеют жевать…
Правда, на сей раз обошлось без звездопадов в Кенте и прочих фейерверков. По всей великой магБритании был объявлен всемирный день траура — умер Гарри Поттер. В Годрикову Впадину повалили толпы паломников. Сотни и тысячи магов, колдунов, волшебников и волшебниц посетили кладбище, дом и памятник Поттеров, клали веночки и цветочки, просили прощения у Джима и Лили. А статуя, развалины дома и просевшие старые могилы отвечали суровым молчанием, и в этом могильном безмолвии посетителям отчетливо слышался укор:
— А что вы хотели от ребёнка? Разве он нужен был вам?
И, услышав этот укор и, главное, осознав, все ощущали сильнейшую вину. Она наваливалась на них многотонной плитой, давила и душила. И забегали маги-колдуны в лимонных халатиках — сегодня в больницу святого Мунго поступило чрезвычайно много сердечников… Среди них была и Минерва МакГонагалл.
Ремус Люпин завыл дурным волком, падая на могилку Джима.
— Я… я с-с-сука, я скотина… Я ведь мог, я… я должен был забрать мальчика!!! Что я наделал?! Прости меня, Джеймс, я погубил твоего сына!
Дико радовалась незабвенная Рита Скитер, строча некролог по Поттеру, и из-под её Прытко пишущего пера — пятого по счету, первые четыре сломались после того, как исписали тонну пергамента — выходили целые философские трактаты на темы: кто виноват в гибели Мальчика-Который-Выжил? Кто погасил Маяк Надежды? И кто заменит нам Избранного?!