-- Ты не боишься, что я сейчас приставать начну? - улыбнулся он, но глаза оставались серьезными.
-- Не-не-не, - вспыхнула Люба, - я не в том смысле. Не надо. Давай не будем ничего портить в этот раз, а? Действительно, поздно уже - пошли спать. В смысле стелиться...
Она мягко высвободилась из его рук и ушла в комнату. Он последовал за ней и безропотно помог разложить и застелить диван. Выдав Олегу полотенце, новую зубную щетку и дедушкин халат - вот уж пригодился! (рука не поднималась никому отдать) - Люба отправила его в душ. Когда он вышел, вытирая мокрые волосы, она вручила ему недопитую бутылку вина и два бокала -- мол, жди меня, тяпнем на сон грядущий.
И они еще с полчаса потом сидели в халатах на диване у телевизора, допивая вино; и снова его рука вопросительно коснулась ее колена - и снова она спокойно вернула ее на место.
-- Олеж. Мне не жалко, сам понимаешь... но не хочется просто так, по воле случая, что ли. Ты не хуже моего знаешь, что иногда это очень сильно все усложняет. Давай не будем судьбу искушать, а?..
-- Ромашова, - пожал он плечами, - тебе никогда не говорили, что ты ненормальная? - в этой фразе не было обиды, скорее звучала озорная нота.
-- Говорили, - рассмеялась она с облегчением - оттого что он понял ее, - и, по-моему, не раз! Давай действительно прекратим искушать.. не знаю, кого. Все, я спать. Спокойной ночи!
-- Лю, - окликнул он ее у выхода из комнаты, - а что ты очень-очень-очень-очень-очень хорошая - тебе говорили?
Она устало улыбнулась и прикрыла за собой дверь.
Лежа в кровати, она долго не могла уснуть. Почему я его отталкиваю, - не могла она узнать саму себя, - ведь несколько долгих лет я и помыслить не могла о том, что он мной заинтересуется? В смысле, не только по-человечески?.. у меня же крыша едет от его прикосновений, даже вскользь, даже мимолетных! Но не могу... я же еще месяц назад была женой другого человека...
Мысли начали было сворачивать в привычную колею, посвященную Шуре, и Люба, обессилев, наконец забылась неровным неглубоким сном.
В соседней комнате глядел в потолок озадаченный Олег. И что это, спрашивается, было? Ждет мужа? Послала б меня сразу на три буквы... недотрогу из себя строить глупо, она сама б посмеялась над этой идеей. Я же вижу, как она реагирует, как вздрогнула, когда я подошел на кухне. Видимо, что-то вбила себе в голову и прям всерьез вживается в предлагаемые обстоятельства...
***
Наутро Любу разбудил Олег. Звонил Никита и просил по возможности побыстрее приехать: его самого срочно дернули на несколько дней в пригород на организацию конференции, и нужно было передать ключи. Договорились, что потом Олег оставит их Любе для возвращения владельцу.
Они побежали одеваться, и через пятнадцать минут любин маленький форд - Борис Афанасьевич отдал его ей, окончательно пересев в служебное авто - уже выруливал на Каширку. Благо, было воскресное утро - Москва радовала автомобилистов полупустыми улицами. Приехали быстро, успели вовремя поймать Никиту с ключами, после чего с чистой совестью отправились завтракать в ближайшую "Шоколадницу". По дороге Олег обратил внимание на боковое водительское зеркало, выпавшее из своего крепления и примотанное скотчем. Недолго думая, он отодрал самодельный крепеж и зафиксировал зеркало там, где ему и следовало находиться. Довольный результатом, он эффектно прислонился к дверце автомобиля.
-- Спасибо тебе огромное! Но ты пачкаешь пиджак, - засмеялась Люба.
-- Ничего. Вот ты потом и постираешь, - хохотнул Олег.
Люба как раз допивала кофе, как телефон мигнул смской. Шура.
-- Ты чего? - Олег не мог не заметить, что она изменилась в лице.
-- Ничего, это Шура. Просит разрешения заехать за вещами... - Люба отвернулась, тщетно пытаясь скрыть набежавшие слезы.
Олег накрыл ее руку своей, слегка сжал пальцы.
-- Люба. Посмотри на меня.
-- Все-все, прости, она уже справилась с собой и даже изобразила подобие улыбки, - все хорошо, спасибо. Пойдем? я тебя завезу к Никите и поеду вещи собирать, - голос снова предательски дрогнул.
-- Меня никуда завозить не нужно, мне тут еще есть, куда зайти, если что. Может, мне тебя проводить, съездить с тобой, а потом вернуться? Ты нормально доедешь?
-- Не надо. Правда. Мне сейчас лучше побыть одной.
-- Люб, давай все же...
-- Пожалуйста! - восклицание прозвучало почти отчаянно; она ни разу не повышала на него голос, - со мной ничего не случится за эти полчаса. Я тебе напишу, ладно? Прости, я просто не могу иначе сейчас...
Она, как-то внезапно собравшись и даже будто бы повзрослев, быстро поцеловала его в щеку и вышла из кафе. Сквозь стекло Олег видел, как Люба решительно подошла к машине и бросила сумку на пассажирское сиденье. Через несколько секунд черный форд скрылся из вида.
***
Люба остановилась на светофоре и привычным движением потянулась за сигаретой. Она почти не пыталась сдерживаться. Хотелось выть и кричать в голос, но уже не было сил. Последней каплей стало то, что она случайно обожгла верхнюю губу. Слезы хлынули горько-соленым ручьем, и Люба с трудом различала дорогу. Давясь рыданиями, она вцепилась в руль, как в последнюю свою надежду... При одной мысли о том, что ей сейчас предстоит своими руками собрать шурины вещи, она, только успокоившись немного, вновь начинала захлебываться.
Подъехав к дому и припарковав машину, Люба как-то очухалась. На смену глухому беспросветному отчаянью пришло глубокое внутреннее убеждение, что все будет хорошо. Неизвестно, как именно, каким образом, в какой форме - но обязательно будет. Она с некоторым удивлением рассматривала в зеркале свое красное опухшее лицо, саднила обожженная губа, ныли руки. Но в своих глазах Люба увидела что-то будто бы чужое, незнакомое. И это что-то определенно говорило ей о том, что с этого момента начинается принципиально новый этап ее жизни, и слезам в нем места больше не будет. Во всяком случае, горьким.
***
На сбор шуриных вещей ушло около двух часов. Потом Люба позвонила ему с просьбой сейчас заехать и вывезти имущество -- сама она предпочла при этом не присутствовать, отправившись по своим делам. Как раз работала ее любимая массажистка, и Люба решила, что грех упускать такой момент. Она написала Олегу, что все хорошо, обошлось без происшествий, и расслабилась в руках опытного мастера. После массажа Люба отправилась в соседний кабинет на маникюр. Потом вспомнила, что в двух минутах езды открылся новый торговый центр и решила выбраться на разведку.
-- Буржуи все-таки правы: шопинг - великая вещь, очень способствует укреплению боевого духа, - усмехнулась она про себя, через пару часов выползая на парковку с двумя здоровыми пакетами и небольшой пальмой в обнимку. Вот и пригодилась давняя заначка! Начало новой жизни ознаменовалось новым же платьем, жакетом мечты, умопомрачительным комплектом нижнего белья (и пошли они все куда подальше!), давно присмотренной сумочкой и - неожиданно для самой себя - флаконом духов. Это не говоря о забеге в любимый хозяйственный. А по дороге к выходу ей приглянулась маленькая пальма, стоящая особняком от себе подобных... В-общем, с самого дна все пути ведут наверх, - бодро сказала Люба сама себе, процитировав свою любимую книгу М. Веллера "Приключения майора Звягина".
Приехав домой на полчаса раньше родителей, она как раз успела немного прибраться. Вещи Шура забрал, оставив ключи под ковриком, о чем свидетельствовала смска. Люба на мгновение застыла с телефоном в руке... но тут же вспомнила, что надо разобрать покупки, и переключилась. Поужинав с родителями, она не без удовольствия навела порядок в расхристанных шкафах, по-новому перевесив свои вещи -- стало и красивее, и удобнее. Перестелила постель, решив отправить их семейный комплект в разряд гостевых, убрала вторую тумбочку на балкон, освободив себе место для любимого пуфика, переставила с кухни на свой подоконник пальму и довольная, улеглась. Но надо было еще договориться о завтрашней встрече с Олегом. Как в студенческие годы, завязалась полуночная переписка.