— И когда начальник вернется из Италии? — вернул разговор в нужное русло адвокат.
— Точно знает его секретарь, — пожала плечами Анфиса. — Но слышала краем уха, что после переговоров в Италии, он с новой переводчицей отправится на Лазурный берег недельки на три. Я тогда еще позавидовала — вкалываешь, вкалываешь, а некоторым несказанно везет.
— А чем занимается фирма? — спросил Желтухин.
— Торгово-закупочная, — ответила Анфиса.
Она затушила сигарету и собралась уходить. Мужчины, конечно, интересные, но не в ее вкусе.
— Посредники, — презрительно сплюнул Желтухин. Он-то производственник, а магазины свои собственные. — Господа, — хлопнул он в ладоши, — предлагаю отправиться в ресторан и отобедать со мной и моей пассией. Как получу на руки документы о разводе, всех вас приглашу на свадьбу.
Все недоуменно уставились на него. Откуда вдруг такая щедрость? Но отказываться от обеда не стали…
В ресторане все столики были заняты. Что ни говори, суббота. Одни пришли поразвлечься, другим просто лень готовить дома, а господин Желтухин желал встретиться со своей будущей женой, убедиться, что девушка не передумала. Но сделать ему это надо было во что бы то ни стало при свидетелях, чтобы те подтвердили, что адюльтера не было. Только романтическое свидание.
И столик, как специально, господин Желтухин заказал на шестерых…
Они уселись, заказали закуски и принялись… есть. Ждать не для них.
— Какая Италия? — вдруг встрепенулся Желтухин и даже есть перестал. — Нэлка в итальянском ни бум-бум. Единственный европейский язык, которого она не знала. Не читала, не писала, не говорила. Она же у меня работала переводчицей до того, как я на ней женился. В одном из филиалов.
— Позвони ей еще раз, — предложил Генри Ильич. — Не ответит, тогда думать станем, как доставать директора фирмы.
Желтухин вытащил телефон и набрал номер жены.
— Вне зоны доступа, — развел он руками. — А заграничный паспорт, документы, вообще, — Желтухин покрутил рукой, обращаясь к детективу, — в сумочке были?
— В какой сумочке? — спросил тот и весьма выразительно выгнул брови.
Все остальные уставились на них. О какой сумочке шла речь?
— Лелик, — раздался капризный голос рядом с ними.
Все, включая самого Желтухина, уставились на юную особу.
— Котик, — сюсюкая, ответил тот. — Я тебя заждался.
— Сколько ей? — шепнул Вася, наклоняясь к Вениаминову. — Восемнадцать-то хоть есть?
Тот в ответ лишь скептически поджал губы. Кто их молодых поймет? Он сам предпочитал встречаться с молоденькими, с теми, которые еще не нагулялись и замуж не торопились. Но эта барышня не из той когорты — ей богатого мужа подавай, причем чужого. А господин Желтухин явно собирался лет до ста двадцати прожить.
— Лелик, — снова пропела прелестница, усаживаясь напротив своего будущего престарелого жениха. Она заказала лишь салатик и с презрением взглянула на кусок отбивной, которую выставил перед ним официант, — ты сейчас съешь мясо, а потом станешь опять мучиться животом. Прими хотя бы таблетку.
— И то верно, Котик, — согласился с девушкой Желтухин.
Он достал из внутреннего кармана пиджака коробочку с пилюлями, одну положил на язык.
— Воды, запить бы.
Подозвал официанта. Тот метнулся к бару и принес гостю бутылочку негазированной воды. Желтухин открутил крышку, запил таблетку. Потом вдруг захрипел, взмахнул руками и упал замертво.
Женщины за соседним столиком истерично завизжали. Один из гостей снимал происходящее на телефон, другой, вообще, — на видеокамеру.
— Что это? — спросила Котик и тихо заскулила. Она целых два месяца убила на этого старпера, и получается, все зря.
— Всем оставаться на своих местах! Я полицейский! — размахивая удостоверением, по проходу между столиками мчался мужчина. — Прессу убрать.
— Вот это влипли! — Генри Ильич прикрыл лицо руками, чтобы не засветиться.
Вениаминов отвернулся от камеры — действительно, по-иному не скажешь… Влипли.
Вася наоборот высунулся из-за детектива и по-идиотски улыбался. А Эдик, ничего не понимая, вращал глазами.