— Почему у вас нет детей? — спросила Зина. — Вы хотели бы их иметь? — следом спросила она. — Сейчас вы можете об этом попросить. Здесь можно все, включая и это.
— Это что? — спросила Нэлка. — Усыновить ребенка я могла и дома.
— Нет, — раздумчиво протянула Зина. — Родить своего собственного ребенка.
— Но для этого нужен мужчина, — расхохоталась Нэлка. — Отец будущего ребенка. И желание пары, а не только мое, завести этого ребенка. Хотя что я говорю? Детей нужно не заводить. Это морскую свинку можно завести или хомячка.
Она задумалась. Вот она горькая правда жизни — ее муж Алексей Желтухин никогда не хотел детей. Никогда, ему ни одна из предыдущих жен не родила, а не только Нэлка. Она могла, но становиться матерью-одиночкой, а потом рассказывать сыну или дочке про полярника отца, сгинувшего где-то на льдине в океане, не хотелось. Она была уверена, что у ее ребенка должны быть и мать, и отец. В школе насмотрелась на такие неполные семьи, достаточно. Сама росла, окруженная любовью и заботой, среди бабушек и дедушек. И ее дети должны получить столько счастья, как она, и по-другому нельзя. По крайней мере, иначе жизнь своего ребенка она не представляла.
— А ты присмотрись, — хитро посоветовала Зина. — Может, и на твою бабскую долю настоящий мужчина найдется.
Нэлка неопределенно покачала головой. Она не спорила. Есть один. Вот только беда, он в ее сторону почти не смотрел. Или смотрел, но слишком мало для того, чтобы слиться в страстном поцелуе, а затем, пошатываясь, как пьяные от любви, добраться до постели и забыться до утра.
— Во вдовьем наряде, — шмыгнула носом неожиданно Нэлка, — на меня как раз кто-нибудь обратит внимание. Кстати, а почему у нас такой странный дресс-код?
Она оттянула на груди черное платье до пят и тряхнула пелериной.
— Не обращала внимания, как идут на работу нынешние служащие – не женщины, а проститутки. Платье чуть зад прикрывают, туфли на шпильке или платформе, чулки со швом. Идут и бедрами повиливают, завлекают, — фыркнула Зина и замолчала.
Она глянула на горизонт, козырьком приложив руку ко лбу.
— Смотри, буря грядет, — проговорила Зина и покачала головой. — В такие бури обычно Дракон прилетал.
— Где? — покрутила головой Нэлка.
На лазоревом небе не видно ни одного облачка. Какая буря?
— Не туда смотришь, — потянула ее за руку Зина. — Видишь точку на горизонте? — спросила и она и указала пальцем, куда надо смотреть. — Надо поспешить, иначе до бури к замку не добежать.
Нэлка спорить не стала — женщине видней, она здесь уже давно.
Сверкнула первая молния, громыхнул гром, сотрясая землю, когда они уже вбегали во двор замка.
— Успели, — обрадованно проговорила Зина. — Сейчас ворота замковой стены запрут, а потом и двери самого замка.
— Все так серьезно? — не поверила ей Нэлка.
— Скоро узнаешь, — кивнула женщина. — Беги к себе и сиди там тихо, как мышка, платье не вздумай снимать. В любой момент могут позвать вниз. Тогда надо бегом как можно быстрее. Дракон не любит, когда приходится ждать.
И исчезла в своей комнате.
«Надо запомнить, где живет кадровичка», — хмыкнула Нэлка и тоже нырнула в дверь своей комнаты.
Скорее по привычке, чем по необходимости, она глянула на себя в зеркало — прическа в идеальном порядке, ей не страшны теперь ни дождь, ни ветер. Да и платье выглядит неплохо, точнее, она в платье с пелериной смотрится просто отлично. Правильно поступила, что перекрасила волосы. Сейчас она не просто брюнетка, а настоящая женщина вамп. А еще совсем недавно была нежной блондинкой.
Очередной удар грома сотряс замок, казалось, что каменное сооружение подпрыгнуло, на полметра над землей, а потом заново собралось, как мастер когда-то сложил.
— Землетрясение! — ахнула Нэлка. Она безумно боялась природных стихий, а сейчас вдвойне — не желала бы она быть погребенной под развалинами замка.
До ее слуха донесся топот ног по коридору. Обычно по утрам обитатели замка расходились очень тихо, порой ей казалось на цыпочках, а тут бежали, как стадо носорогов. Дракон? Но она не слышала никакого объявления о том, что надо собраться внизу. Или этот удар стихии и есть приказ?
Приоткрыв дверь, Нэлка выглянула в коридор — так и есть, все неслись в сторону лестницы.
Бежать? Но это уже слишком. Она вышла, гордо вскинула голову, но когда осталась одна, тоже помчалась, как дикая. Необъяснимое странное чувство страха, нежелание оставаться одной, придавало ей скорости. Раньше такого никогда не было. Что, она не ходила по этому коридору?