– Я только хотела помочь, чем могу.
Он метнул на нее быстрый взгляд.
– Тебе это удалось. Постарайся быть рядом, когда я в следующий раз вернусь с пикника вроде этого.
– Если смогу, – ответила она.
– Жаль, что это от тебя не зависит.
– Тебе надо бы согласовать график полетов с моими дежурствами.
– Я об этом уже подумал, – сказал он, и она рассмеялась.
Он немного оправился. Опять принялся ухаживать.
В этот день они с сэром Джорджем пригласили на ленч гостей. Время тянулось невыносимо медленно, она никак не могла дождаться момента, когда сможет выйти в парк. В половине седьмого Эд зашел за ней, они выпили вместе, и он повез ее в госпиталь. Остановив машину у ворот, он спросил:
– В следующее воскресенье тебе дадут выходной?
– Если все будет хорошо.
– Тогда давай сделаем еще лучше и проведем день вместе.
– Я думала, американцы предпочитают проводить выходные в Лондоне.
– Спасибо за намек. Я предпочитаю провести этот день с тобой, если можно. Можем съездить в Оксфорд. Я еще не видел университет. Во сколько ты освобождаешься?
– В восемь утра.
– Отлично. Мы сделаем так. – Он начал командовать так же просто и легко, как управлял джипом. – Ты пару часиков соснешь, а в час я за тобой заеду. О'кей?
– Да, – послушно ответила она. – Прекрасно.
Она показывала ему колледжи Оксфордского университета.
– Джайлз учился в Крайстчерче. – Она улыбнулась своим воспоминаниям. – Я приезжала на уик-энд... Хорошее было времечко.
– Ты, наверно, знала его всю свою жизнь.
– Да. Его мать – моя троюродная сестра. У нас были общие друзья, мы детьми ходили на одни и те же утренники, в одну школу танцев. И Джайлз учился в Итоне с моим братом Ричардом.
– Сколько вы женаты?
– Четырнадцать месяцев. А ты женат?
– Нет.
Ее удивило то облегчение, которое она испытала, услышав его ответ.
– Но у тебя наверняка осталась дома девушка.
Ей хотелось полной ясности.
– Полно девушек.
– В это легко поверить.
– Жаль, что ты не видела калифорнийских девушек. И нью-йоркских... А также девушек из Флориды или Техаса...
С небес ударил угрожающий раскат грома, и Эд в притворном раскаянии сложил на груди руки:
– О'кей, Господи, английские девушки тоже прелестны.
Он улыбнулся Саре.
– Не поискать ли нам укрытие? Ты грозы боишься?
– Слава Богу, нет, – рассмеялась она.
– Жаль. Пропал шанс показать себя офицером и джентльменом. Держу пари, ты неплохо бегаешь.
От волнения ей было трудно дышать, но она храбро ответила:
– Как заяц.
– Порядок. Видишь вон тот навес над лавкой?
Под навесом было тесно, но им хватило места переждать дождь. Сара сняла с головы шарф и вытерла мокрое лицо.
– Беда, – извиняющимся тоном сказала онa, будто дождь пошел по ее вине. – Весьма прискорбно, но, боюсь, он зарядил на весь день. – Она обеспокоенно взглянула на Эда. – Лучше бы тебе в Лондон поехать.
– Чем же лучше?
– Ну, там можно развеяться, повеселиться...
– Мне и здесь хорошо.
– Стоять в дверях магазина прямо на улице и мокнуть под дождем? – грустно спросила она.
– Стоять рядом с тобой.
– Можно в машине посидеть.
– Значит, бежим туда. На старт, внимание! Они бежали изо всех сил, крепко держась за руки. Дождь лил как из ведра, вода текла с них ручьями, и, когда они наконец забрались в машину, на них не было сухой нитки.
Внутри было тепло и парко, ливень барабанил по брезенту и заливал ветровое стекло. В тесном пространстве машины Эд казался великаном. Она с замиранием сердца смотрела на его мокрое от дождя лицо, длинные ноги в бежевых брюках, прекрасно вылепленные пальцы, которыми он проверял, хорошо ли закреплен брезентовый верх.
Сара вынула носовой платок, чтобы вытереть капли с лица.
– Твой не годится. Его только на нос хватит.
Он дал ей свой. Она промокнула лицо и подсушила волосы.
– Вот тут еще... дай-ка, я помогу, – сказал он и, взяв у нее из рук платок, стал вытирать волосы, которые кольцами вились вокруг лица Сары.
– Как мокрая курица, – сказала она, скорчив гримасу.
– С красивыми перышками.
Взгляды их встретились, и Сара поспешила отвернуть лицо и отодвинуться.
Ее влекло к нему, и она чувствовала, как его тоже тянет к ней. Оба это понимали, и оттого беспокойство Сары росло. Ведь они видятся всего в четвертый раз, и – как с самого начала – Сара каждую минуту была начеку. Но ее сердила собственная подозрительность. Она считала, что устоит против чар любого мужчины, так уж воспитал ее Джайлз. Но этот американец что-то в ней перевернул. Было бы разумно прямо сейчас расставить все по своим местам, не то, пожалуй, будет поздно. В последнее время она не столько думает о муже, сколько об Эде Хардине. Ведет себя как простая деревенская девчонка, что живет по пословице «с глаз долой – из сердца вон»;