— Чего это она так странно шла? — спросил запыхавшийся подполковник. Проводник хотел было ответить, но не успел — все объяснил Махов:
— Сырцов, видимо, шел за этим Рексом так, чтобы из дома не увидели.
Открыли калитку, и служебный пес понесся по прямой к дальней беседке. У замаскированного люка опять присел и снова заскулил. Махов, бежавший рядом с проводником, присел на корточки и, внимательно осмотрев траву, попросил проводника:
— Будь добр, оттяни собаку подальше.
Проводник потянул повод. Служебный пес, тормозя всеми четырьмя лапами, бурно сопротивлялся, не хотел, чтобы его лишали любимой работы. И только у входа на дачный участок Дмитрия Федоровича перестал артачиться: понял, что его работа закончена… Сменяя пса с проводником, шел к беседке маленький отряд оперативников. Последним был тяжело опиравшийся на роскошную трость отставной полковник Смирнов.
— Люк. Замаскированный люк, — сказал ему Махов, когда тот подошел. — С чего начнем?
— Осмотримся, — сам себе сказал Смирнов и внимательно осмотрелся. — Схрон, Леня. Вырыт скорее всего от беседки. Так что пол беседки — потолок схрона. По всем правилам оуновцев и «зеленых братьев» должен где-то быть второй выход. Но не думаю, что он есть. Скорее всего, это не настоящий схрон, а простенькая пещерка, вырытая для того, чтобы при случае отсидеться в безопасности. Открывай потихоньку, Леня.
Махов осторожно поднял крышку люка. В сумерках с трудом различали ступени и деревянную дверь. Махов так же осторожно опустил крышку.
Все, не сговариваясь, тихонько удалились на приличное расстояние. Стали двумя кружками: семеро оперативников — в одном, трое начальников (считая за начальника и Смирнова) — в другом.
— Предположения? — вопросил областной подполковник.
— Александр Иванович… — просительно потребовал совета Махов.
— Дай подумать, Леня. Дай подумать, — пробормотал Смирнов, страдальчески морща старческое свое лицо. Подумав, заговорил нормально: — Если Жора еще живой, при планомерном штурме с предварительным предложением сдаться Рузанов успеет его кончить. И кончит обязательно: терять ему нечего. Заставить его растеряться на минуту, отвлечь от Жоры опасностью с нескольких сторон — вот наша задача. Следовательно, одновременная атака через лаз и сверху — через крышу-пол. Товарищ подполковник, не могли бы ваши ребята быстренько, секунд за тридцать, ну, хотя бы за минуту, вскрыть пол беседки?
— Вскрыть-то они вскроют. Но без подходящего инструмента… — засомневался подполковник.
— На этой правительственной игровой площадке наверняка дворник существовал. И где-то здесь его закуток для инструмента должен быть, — мгновенно сообразил Махов и позвал: — Нефедов!
Нефедов, ловкий, с бесом в глазу, тренированный, тотчас подскочил.
— Игорек, быстренько расстарайся и найди здесь на площадке дворницкий склад с инструментами. И сюда все, что там есть: лопаты, ломы, вилы!
— Бу сделано! — дурашливо ответил Нефедов, серьезно уже осмотрелся, прикинул и уверенно направился к танцевальной веранде.
— Теперь дрын какой-нибудь, бревно, доску покрепче, — попросил Смирнов.
— Зачем? — удивился подполковник.
— Деревянная дверь за люком точно в размер лаза. При первой опасности Рузанов начнет палить через дверь. Вам что — своих ребят не жалко?
А Нефедов от танцверанды уже показывал сделанную большим и указательным пальцами букву «О». О’кей, значит.
Подполковник и трое его оперов, наблюдая, ждали, когда другая вооруженная ломами и штыковыми, заграничного производства лопатами четверка, разувшись, в одних носках, поднимется в беседку. Махов и Смирнов были с этой четверкой, но, обутые, ждали пока у лесенки. Трое из ступивших на пол беседки передали инструменты четвертому, на карачках бесшумно изучали половицы, ища в полу слабину. Наконец старший поднялся в рост и дал отмашку.
Подполковник откинул люк, а трое его молодцов сверху, не спускаясь по земляным ступеням, длинной и тяжелой доской от танцверанды ударили по деревянной двери. В быстром темпе: раз, другой, третий. Дверь на этот раз была заперта, и из-за нее грянули, сливаясь в один, два выстрела. Подполковник пустил из своего «макарова» в ответ всю обойму.
А в беседке трещали беззвучно в пистолетном грохоте и отскакивали под лопатками и ломами доски пола.