– И не будет. Можно, я сама скажу ей?
– Я хотел просить тебя об этом. – И он нежно поцеловал жену в лоб.
* * *
Они нашли Стешу и Фиби, мирно беседующих у дверей палаты.
– Позвольте, я украду у вас дочь, нам надо кое-что обсудить, – заговорщически сказала Ольга. – Стеш, ты на машине? Очень хорошо, а то я заглохла в этом потопе, пришлось на перекладных добираться.
И они ушли, вновь оставив Фиби с Андреем наедине.
– Пойдем в машину, – сказал он, взяв ее под руку. – Там я хоть закурю, наконец. Я хотел бы знать, если можно… ну, насколько ты можешь мне открыться… как все было, как вы жили…
И Фиби рассказала, как она ночью села на байк и действительно поехала топиться… но не смогла. Может, ее держала уже появившаяся в ней маленькая жизнь?.. Тогда она, на том же байке, поехала к отцу выполнять свою часть обязательств.
Фиби вышла замуж с условием, что муж к ней не прикоснется. Это было нетрудно и даже облегчало обоим жизнь: он был другой ориентации, и женитьба ему нужна была, по сути, как ширма. Когда она поняла, что беременна, то предложила ему сделку: он признает ребенка, дает ему свое имя, а она не мешает ему заниматься своими мужскими делами.
Про тайну рождения догадывалась только ее, а впоследствии и Александра, няня – только она знала о том, какое место занимал актер Андрей Дашков в жизни ее воспитанницы. Но это были не более чем догадки. Фиби жестко держала слово, данное ее отцом Дашкову.
– А тогда, на концерте, в Милане… это была ты?
– Да. Саше было тогда три месяца, а тут твои афиши… Я не выдержала, попросила Фабиану побыть с ним и поехала в Милан. Очень хотела тебя увидеть. Думала – ну там же 25 тысяч, заметить меня нереально! Но ты все-таки заметил, я поняла это сразу – твой голос и твое лицо… они изменились. В общем, я ушла, не дожидаясь, пока ты найдешь меня – тогда бы не смогла уйти, и все могло бы быть… ужасно для тебя. А ты искал?
– Как сумасшедший. Тогда я еще тобой болел.
– А сейчас?
– Сейчас нет.
– Хорошо.
Они помолчали. Разговор о прошлом был исчерпан, как и само это прошлое.
– Я скажу ему сама. Завтра утром.
– Тогда до завтра?
Она протянула руку, он взял ее в свои.
– У тебя чудесный сын, Даш.
– Конечно, ведь ты его мать.
* * *
Ольга решила не вилять хвостом и не подкрадываться на мягких лапах. Ситуация была слишком серьезная и для дочери, конечно, весьма трагичная. Сердце матери не может переносить такие вещи спокойно по определению, так уж оно устроено. Но сказать должна была именно она – чтобы потом плакать вместе с ней, жалеть ее, находить слова утешения, не оставлять одну.
– Стеш, останови здесь, пожалуйста. Нам надо поговорить, и лучше не отвлекаясь на ведение машины, тут все еще мокро и опасно.
Они остановились на ближайшей парковке. Ничего не объясняя, Ольга обняла дочку, прижала к себе.
– Мама… что-то случилось?
– Случилось, моя родная девочка, случилось. Он твой брат.
– Что… кто?..
– Александр твой родной брат, – медленно повторила она, – сын твоего папы, моего мужа и своей мамы.
Ну, как описать то, что было дальше? Эту бурю негодования, эти обоюдные рыдания, это несогласие с фактами и отказ верить в такую дикую нелепость, в такую безумную насмешку судьбы! Никто и никогда не пожелает такого своим детям, и никто на земле не знал и не знает способа утешить в этом страшном, необратимом горе… То, что возможно в кино – «ах, теперь у меня есть братик, как это прекрасно» – в жизни, к сожалению, выглядит совсем иначе. Любовь к мужчине не так легко – если вообще возможно – переплавить в любовь к родственнику. Молодые люди, полюбившие впервые в жизни, просто не способны физически «разлюбить, забыть, не думать» – то есть, сделать все то, что им – из благих побуждений, разумеется – начинают советовать взрослые.
Тут есть только один выход: страшно, до крови, до болевого шока, до потери сознания переболеть этим. И принять. Или…
Альтернатива была, и они ее, к сожалению, нашли.
Глава 15. Форель и виски
Дашков искал Андора. Вернее, он искал пока что способ, как его найти. Андор, хоть и довольно всемогущ, но, к сожалению, не Санта Клаус, и не прибежит по первому же зову, брошенному в пространство.
Значит, будем звонить.
У Андрея с юности была одна странная привычка: он хранил контакты абсолютно всех людей, с которыми ему хоть раз приходилось говорить по телефону, вне зависимости от того, великий ли это режиссер или крайний слева в сорок восьмом ряду. Он залез в свои закрома и уже через две минуты набирал продюсера Фельдмана, пятнадцать лет назад пригласившего его сыграть в приключенческом сериале в паре с настоящим андроидом. Через него-то он и вышел на профессора Чандру – по словам Фельдмана, только он знал, где и в какой караганде может находиться Андор и реально ли его из этой караганды выудить.