Мама внезапно спросила меня, что случилось с женщиной, которая родила меня. Я почувствовал, будто ком застрял в моем горле, но быстро взял себя в руки и сказал, что мой отец был настолько жалок, что его бросили и он подал на развод. Ока-сан, кажется, все поняла и погладила меня по голове. Хотя я уже взрослый и не нуждаюсь во всяких сюсюканьях, было приятно.
14 августа 1ХХХ года
Отец сказал, что я уже взрослый и пора всерьез браться за учебу. Но я разгадал его коварный план по захвату маминого внимания и попробовал притвориться идиотом. К сожалению, мои мозги настолько гениальны, что скрыть их не получилось. Он нанял мне трех репетиторов. Они прибудут завтра и начнут мучать меня с понедельника по субботу. Радует только то, что мама пообещала мне помогать, если я что-то буду не понимать. Вряд ли такое произойдет, но этим можно воспользоваться.
20 августа 1ХХХ года
На балу в доме Вельфов собралось полстолицы, что неудивительно, ведь его глава – регент Империи Запада и Востока. Мама была ослепительна в своем муслиновом платье насыщенного голубого оттенка. Я очень переживал, что ей будет неловко на балу, потому что раньше она ни в чем таком не участвовала – женщины на Востоке редко увидишь на всяких сборищях, но зря волновался. Ока-сан с присущей ей грацией и изяществом отклоняла просьбы потанцевать и налаживала разговор со скайдонскими сплетницами. Она стала бы настоящей сенсацией на этом балу, если мой мрачнолицый отец не держал бы ее постоянно за руку. Серьезно, он портил всю картину.
Видимо, мама это тоже поняла и отправила его за напитками. Я уже было обрадовался и хотел занять его место, как какая-то странная девица с вермишелью на голове попыталась высмеять ока-сан, назвав ее «экзотичной куртизанкой, окрутившей одного из самых лучших женихов Запада». Это было низко и неприемлемо. Отец научил меня, что слова могут сделать людям больно, и, хотя мама улыбалась, как обычно, я уловил это ужасающее чувство в ее сердце. Вермишелина осмелилась открыть свой рот и причинить ока-сан вред. Я хотел ответить тем же, вернуть все в троекратном размере. Мы, Эсперато, менталисты и можем не только ощущать других, но и заставить людей чувствовать то, что мы хотим, чтобы они чувствовали. Я собрал в груди все свое раздражение и омерзение от встречи с Вермишелиной и уже собирался передать ей, когда кто-то схватил меня за плечо.
«Постой. Смотри!» - сказала Глория Деллоуэй, жена Мицухидэ-доно, главы клана Фудзивара.
Я замешкался, и отец успел защитить маму первым. Он, якобы случайно, вылил на Вермишелину весь бокал с вином и начал бурно просить прощения у ока-сан, что лишил ее напитка. Пострадавшая девица попыталась что-то вякнуть, но была остановлена ледяным взором отца и его заявлением, что обязательно оплатит стоимость ее тряпок позже. Я ощутил ужасное разочарование оттого, что не был тем, кто защитил маму.
Глория Деллоуэй, заметив мою злость, ущипнула меня за щеку и быстро отдернула пальцы, когда собирался их укусить.
«Не переживай так. Юрико ты понравился, будет и на твоей улице праздник», - сказала она, стоя рядом.
«Поговаривают, что когда-то давно герцог Вельф убил свою невесту. А три года назад – предыдущего императора. Его поймали, но затем появился кронпринц и сделал его своим регентом. После этого главным дознавателями империи стали Эсперато. Как думаете, если я очень сильно попрошу, Его Светлость научит меня, как убить отца и не попасться?» - спросил я, наблюдая, как вышеупомянутый родитель кружит матушку по бальному залу.
«Даже не думай! - сказала Глория и ударила меня веером по макушке. – За такие вопросы Его Светлость тебя сам похоронит на дне Ирсорских озер!»
Как жаль, а я ведь впервые в жизни чему-то захотел научиться сам.
30 августа 1ХХХ года
Отец решительно сошел с ума. Он заявил, что они с матушкой собираются отправиться в медовый месяц. И чтобы я не смог воспрепятствовать им, об этом было объявлено, когда их чемоданы уже собранными стояли на пороге.
Но Эсперато так просто не сдаются! Я загородил своим телом парадную дверь и отказался их пропускать. Во чтобы то ни стало они должны были взять меня с собой! К сожалению, в мои девять лет я был низким и худым. Отцу хватило одной руки, чтобы отодвинуть своего сына в сторону. Мысленно пообещав себе больше есть, чтобы набрать вес, я упал на пол и попытался вцепиться в подол матушкиного платья и расплакаться. Мужчины не рыдают, они используют слезы в качестве оружия! Но коварный родитель заменил подол матушкиного платья своей ногой. Я попытался сломать эту противную конечность, однако мне не хватило сил. В отчаянии я открыл рот и укусил отца за коленку. Папа коротко вскрикнул и положил на мой лоб свою ладонь, от которой мне стали передаваться чувства умиротворения и покоя. Глаза закрылись сами собой и на этом мой бой оказался проигран.