— Как бы не так. Так и строила ему глазки. Он парень симпатичный и может быть обаятельным, если захочет. Они договорились на пятницу. Пойдут танцевать в какой-то ночной клуб в центре.
Нахмурив лоб от напряжения, Винс Д'Амброзио изучал отчет о результатах вскрытия тела Эрин Келли. Из него явствовало, что она принимала пищу приблизительно за час до смерти. Никаких следов разложения тела. Одежда промокла насквозь. Поначалу, когда тело только обнаружили, эти факты пытались объяснить сырой холодной погодой. Вскрытие же показало, что внутренние органы частично оттаяли. Патологоанатом сделал заключение, что сразу после убийства труп был заморожен.
Заморожен! Почему? Потому что убийца считал, что сразу избавиться от тела слишком опасно? Где он прятал? Погибла ли она еще во вторник вечером? Или, может быть, ее где-нибудь держали взаперти, и она умерла только в четверг?
Собиралась ли она отнести мешочек с бриллиантами в банк? Судя по всему, Эрин Келли была разумная девушка. Она наверняка не стала рассказывать первому встречному о том, что у нее при себе целое состояние. Или рассказала?
Они занимались розыском мужчин, давших объявления, на которые, как можно было предположить, Эрин ответила. У тех, кого они сумели установить, так же, как и у этого юриста Норта, на вечер во вторник было абсолютное алиби. Некоторые сами забирали свою почту прямо в издательствах, где они помещали объявления. Другие — таких было трое — указали адреса, которые на поверку оказались абонированными ящиками. Наверное, женатые мужчины, не имеющие ни малейшего желания, чтобы их жены случайно открыли их почту. Было почти пять, когда позвонила Дарси Скотт.
— Я целый день хотела поговорить с вами, но я не заходила в офис, моталась по всему городу, — объяснила она.
Вот и хорошо, подумал Винс. Дарси Скотт ему нравилась. После того как было обнаружено тело Эрин Келли, он расспрашивал Нону Робертс о семье Скотт и был очень удивлен, узнав, что она является отпрыском двух кинозвезд. В этой девушке не было ничего, что наводило бы на мысль о Голливуде. Она такая естественная. Странно, что какой-нибудь парень ее еще не окрутил. Он спросил, как дела.
— Нормально, — ответила Дарси.
Винс попытался понять, что именно выражает ее голос. Когда он первый раз увидел ее в кабинете Ноны, она говорила тихим сдавленным голосом, в котором явственно звучала тревога. В морге, пока она не разрыдалась, голос ее был невыразительным и монотонным — так говорят в состоянии шока. Сейчас он услышал некую отчужденность. Решимость. Винс сразу догадался, что Дарси по-прежнему убеждена, что смерть Эрин связана с объявлениями о знакомствах.
Он хотел заговорить с ней об этом, но она опередила его:
— Винс, я вот о чем все время думаю. Та туфля на каблуке, которая была на Эрин, — она была ей по ноге? Я хочу сказать, это был ее размер?
— Точно такого же размера, как и ее сапог, — семь с половиной, малая полнота.
— Тогда откуда у того, кто надел ее на Эрин, оказалась туфля именно ее размера?
Сообразительная девушка, подумал Винс. Он тщательно подбирал слова:
— Мисс Скотт, именно этим мы сейчас и занимаемся. Мы знаем, где туфля была сделана, и пытаемся выяснить, где ее купили. Это дорогая вещь, пара таких туфель стоит, наверное, несколько сот долларов. А это значительно сужает круг магазинов в районе Нью-Йорка, где они могли продаваться. Обещаем держать вас в курсе дела. — Он помолчал, потом добавил: — Надеюсь, вы отказались от мысли ходить на свидания по объявлениям, на которые за вас отвечала Эрин?
— Если вас это интересует, — ответила Дарси, — первое свидание у меня через час.
Лен Паркер, в шесть часов. Они встречаются у Мак-Маллана на углу Семьдесят шестой и Третьей. Модное местечко, подумала Дарси, совершенно безопасно. Здесь собирается вся золотая молодежь Нью-Йорка. Она бывала там несколько раз, и ей понравился хозяин, Джим Мак-Маллан. С Паркером она собиралась просто выпить по бокалу вина. Он сказал, что потом пойдет с друзьями играть в баскетбол в Атлетический клуб.
Майклу Нэшу она сказала, что будет в синем шерстяном платье с белым воротником. Но теперь, когда она его надела, оно показалось ей слишком нарядным. Эрин всегда подтрунивала над ней из-за платьев, которыми одаривала ее мать. «В тех редких случаях, когда ты их надеваешь, все мы рядом с тобой выглядим так, словно покупаем вещи в магазине уцененной одежды». Неправда, думала Дарси, накладывая на веки темно-серые перламутровые тени. Эрин всегда выглядела великолепно, даже в колледже, когда у нее на одежду не хватало денег.