– Куда?
– Куда Макар телят не гонял.
Сергей удивленно поднимает брови, потом кивает и натягивает ботинки. Я достаю с антресолей мощный аккумуляторный фонарь, разводной ключ, веду Сергея на второй этаж. Там живет Толик, мой старый знакомый еще со школы. Сейчас он на даче, но ключ от его квартиры у меня есть.
– Дай ключи.
Сергей протягивает мне связку. Открываю дверь, складываю в сумку кое-что из Толиковой одежды.
– Идем.
Спускаемся в подвал. В подвале у нас бомбоубежище. То ли со времен прошлой войны, то ли на случай атомной. Хорошее, теплое, сухое бомбоубежище. Мне с детства все подвалы в районе знакомы. В спелеологов играл.
Разводным ключом поворачиваю головки четырех запоров на толстой железной двери. Сергей включает фонарь. Запираю за собой дверь, щелкаю выключателем. Свет загорается.
– Раздевайся, – говорю Сергею и первая сбрасываю одежду. Толикова рубашка на мне как платье. А штаны чуть ли не до подмышек. У Сергея картина обратная. Рукава по локти. Складываю нашу одежду в сумку, саму сумку – в угол под скамейку и веду Сергея за следующую стальную дверь.
– Вот теперь можешь говорить.
– Думаешь, здесь нас не прослушают?
– Сегодня – нет. Если в одежде и были жучки, то все за дверью остались. Завтра Они могут что-нибудь придумать на такой случай, а сегодня – вряд ли. А если нас и сейчас прослушивают, то хана полная, и нечего об этом думать.
А потом мы почти час строили гипотезы. С пришельцами и без пришельцев, со злым умыслом и без, против нас и против всего человечества… На благо человечества… А потом Сергей сказал:
– Глупости все это.
– Почему?
– У нас улик нет. Без улик все это – слова.
Все-таки в подвале холодно. Я покрепче прижалась к нему и положила его руку себе на талию. Сам ведь не догадается. А это тело старается меня в бабу превратить. Ну и пусть. Не буду противиться.
– Где я тебе улики возьму?
– Галка, вдвоем мы – команда! Думать буду я, а ты специалист по оперативной работе.
– Был специалист, пока ты в мое тело не переехала.
– Глупая, ты ничего не поняла. Когда сила понадобится, ты меня позовешь. Я – теоретик, а ты практик. Как с этим подвалом – я бы в жизни не догадался.
– Уговорил. Что делать, шеф?
– Думать! Кто послал письма, мы не знаем, так?
– Так.
– Глубже копаем. Почему у тебя два отпуска подряд?
– Взял за этот год, и за предыдущий.
– А почему ты взяла их подряд?
– Тогда я был ОН! А почему взял, тебя не касается!
– Ну и глупо. Много мы так надумаем, если друг от друга будем улики прятать. Вот я сразу могу сказать, что ВЗЯЛА два отпуска, потому что обратилась в брачную контору. И мне там поставили условие: два месяца на медовый месяц. На привыкание к мужу. Иначе брак будет непрочным, и они ничего не гарантируют.
Я даже вскочила. Потому что месяц назад я тоже обратился в брачную контору. И мне выставили такое же нелепое условие. А перед этим две недели гоняли на компьютерных тестах, снимали энцефалограммы и брали анализы. Контора мне показалась серьезной. Солидный офис. И цены – сорок баксов, если не смогут подобрать партнера, и двести – если подберут. С возвратом суммы, если брак распадется в течении полутора лет.
Свои шансы я оценивал трезво. До тридцати жениться не успел, характер – не сахар, а бегать за девочками – времени жалко. И вообще, я бы на экономку согласился. Жаль, они вымерли после семнадцатого.
– Тебя на компьютерах тестировали?
Сергей кивает.
– А анализы брали? – еще кивок.
– А больше за последние полгода в моей жизни ничего необычного не было, – предупреждает он мой следующий вопрос.
– Это они! Печенкой чувствую, они!
– Я тоже так думаю. Что теперь делать будем?
– А ты что предлагаешь?
– Хитрая какая! Теперь твоя очередь! – возмущается Сергей. – Я тебя на цель вывел? Вывел.
– Надо похозяйничать в их офисе. Когда узнаем, что они из себя представляют, решим, что с ними делать. И откладывать это нельзя! Завтра они будут настороже. Идем сегодня ночью.
– Слушаюсь, шеф!
– А перед этим напишем завещание и пошлем по почте Толику. Если что, он заявит, куда следует! А наше исчезновение подтвердит серьезность дела!
– Тут могут быть варианты, – задумывается Сергей. – Ну ладно, второпях ничего лучше все равно не придумаем.
Не нравится мне, как себя Сергей ведет. Хмурится, губы кусает. И пассивный. Всю подготовку я должна вести. Сунешь одежину в руки, скажешь, где потайной карман пришить – пришьет. И опять застынет. А когда я начала раскладывать отвертки, ножи и пилочки по карманам, Сергей не выдержал.
– Галя, я не буду брать нож. И ты оставь, пожалуйста, кастет дома. Я тебя убедительно прошу.
Вслух! Конспиратор, ежкин кот!
Затащила его в ванную, включила воду, высказала все, что думаю. Молчит, губы кусает, в пол смотрит.
– Ну говори, не молчи.
– Мы идем на разведку. Я не буду никого убивать.
– А я, думаешь, собираюсь убивать? А если человечество в опасности?
– Все равно. Мы не знаем наверняка. Может, это совсем другое…
– Вот схватят нас, отвинтят головы, тогда увидим, другое, или то самое. А сейчас рассчитываем на худший случай.
Долго-долго спорили, наконец убедила, что применять силу будем только в состоянии самообороны. Все хорошо, обо всем договорились, и тут этот дылда разревелся. Женская истерика. А мне его утешать.
Тоже интересный эффект. По головке, по спинке глажу, нежные слова говорю. Я таких слов в жизни не произносил. А тут сами от сердца идут. Утешила. На свою голову.
– Галя, ты когда парнем была, у тебя девушки были?
– Были, Сережа. Ты не мальчик.
– А у меня нет…
Та-ак. Значит, я в девках хожу.
– Галя, может мы на смерть идем. Ты… – и замолчал. А я села на край ванны и задумалась. Как он до этого. И страшно невинности лишиться, и про то, что на смерть идем, тоже не шутки. А если меня там схватят да оттрахают, лучше уж Сергею достаться. Может, это его мужиком сделает.
А потом я вдруг поняла, к чему он это клонит. В душе он пока еще девушка. Идеалистка. Принца своего дожидается, на чудо надеется. Короче, вариант спящей красавицы. Переспим мы с ним, и каждый станет самим собой. И идти никуда не надо…
Взглянула я ему в глаза, а в них такая надежда, что сердце сжалось. В конце концов, чего я теряю? Невинности лишиться – наверно, не больнее, чем кулаком в челюсть. Мы ведь все равно жить вместе собирались. Днем раньше, днем позже…
Улыбнулась я ему, ладонью ласково по щеке провела.
– Ну чего стоишь? Бери меня на руки, неси на брачное ложе.
Ох ты, боже мой! Мне, невинной девушке, играть роль активного партнера. Самой раздеваться, и этого суслика раздевать. Свет гасить – тоже мне. Хоть бы сам презерватив надел. О, боже! Улегся на спину и глаза закрыл. Дрожит мелкой дрожью. Девчонкой был, девчонкой и остался. А мне самой страшно. Как на его инструмент гляну, аж коленки дрожат.
Кое-как разогрела его. Объяснила, кто из нас мужик. Но сама в осадок выпала. То есть, в полный. Руки дрожат, ноги дрожат. И страшно, и сладко.