Кайл: {«Крис. Нам было хорошо вместе и всё такое, но ты там, а я здесь… в общем… Прости, детка, но нам надо расстаться. И это… я теперь с Эшли короче, а она ревнивая очень, так что не пиши мне больше, ок?... Удачи!» }
ГЛАВА 3
– {Кайл… Кайл… }– шепчу себе под нос, выплёвывая его имя, как змея.
«Кайл… Да какой ты Кайл?! Николай Грачёв – вот ты кто! Разбалованный сынок бывшего партнёра по бизнесу моего отца! Думаешь, в Штаты переехал, так и о корнях своих забыть можно? Вести себя со мной как зажравшаяся свинья можно? Скотина. Урод!»
– МАЛОДУШНОЕ ЖИВОТНОЕ!
– Маркова! – восклицает учительница биологии и до меня не сразу доходит, что все присутствующие на уроке, как один вылупились на меня и рты поразевали. – Ты… ты что себе позволяешь, Маркова? Забыла, что на уроке находишься?!
Действительно.
Какого чёрта я на уроке?
Десять минут назад меня бросили! Меня! Бросили!
Он, правда, меня бросил?..
Может это дурной сон? Я сплю?..
Ещё вчера писал, как сильно скучает, как любит меня до беспамятства, а сегодня… а сегодня он рвёт со мной из-за какой-то там Эшли?!
– Урод конченый!
– МАРКОВА!
– Новенькой походу башню сорвало.
– А ну-ка прекратить смех! Маркова, а что там у тебя на лбу?
– Татуха! – ржёт кто-то.
Ну и пусть смеются. Вообще плевала я на них! На школу эту плевала! На город этот плевала с высокой колокольни!
Мне надо в Штаты – вот что!
Но, сперва…
Бросаю телефон в сумочку и на автопилоте бреду по проходу к двери.
– Ты ещё пожалеешь! – шиплю себе под нос. – Ещё умолять будешь, чтобы простила.
– Маркова, ты куда собралась?!
– КОЗЁЛ! – хлопаю дверью позади себя.
Сбегаю вниз по лестнице на первый этаж. Не замечаю ничего вокруг, действую на эмоциях, в глазах пелена из слёз, но нет… не-е-ет! Я больше не заплачу! Только не из-за говнюка, возомнившего себя Голливудским мачо!
Хватаю куртку из гардероба и сходу на кого-то налетаю в дверях.
– Кристина? – слышу уже вслед недоумевающий голос завуча Раисы Павловны. – Кристина, ты куда собралась в середине урока? Что это значит? Кристина!
– Да отвали ты! – рявкаю, толкая дверь на улицу.
Просто нервы сдали. Просто накопилось слишком много. Просто я тоже человек! Обычный… не робот.
***
– Виски со льдом, – бросаю девушке за стойкой и плюхаюсь на высокий барный стул. Алина, или как там её, тут же прекращает натирать бокал полотенцем и во все свои телячьи глазки пялится на меня. Пялится так, будто понятия не имеет, что такое виски!.. Или лёд?..
Да-да… я снова здесь. Снова в этом странном заведении под названием «Клевер». То ли кафе… то ли бар… Одно знаю – слово «бар» я здесь точно слышала, а учитывая то, что в этой деревне чёрт ногу сломит в поисках более-менее цивильного местечка, где можно выпить, то и объяснять особо не надо, почему я вновь направилась сюда, а не в какую-нибудь «барыжку» – любимое место отдыха местной алкашни и забулдыг.
Отстукиваю длинными красными ноготками по лакированной столешнице и взглядом даю Алине шанс принять заказ и сдвинуться с места, наконец!
– Мы… мы не работаем, – растерянно произносит та, шевеля одними губами, и это невольно наталкивает на мысль, что остальное её тело попросту парализовало при виде меня.
Странно. Обычно при виде меня парализует только парней.
– Простите, – добавляет.
Сперва поворачиваю голову направо, затем налево, насчитываю пятерых посетителей за столиками и вновь возвращаю взгляд Алине.
– Я таблички на входе не заметила, или закрыто здесь индивидуально для меня?
– А-а?... А! Нет-нет-нет! – головой затрясла, поставила бокал на стойку и для чего-то принялась вытирать руки полотенцем.
Ну слава Богу – не парализовало. Было бы у меня другое настроение, непременно закатила бы глаза. Но всё, чего хочется в нынешнем расположении духа, это тупо наорать на неё… да за просто так! Просто потому, что тормоз! Просто потому, что бесит меня всё сегодня!
– Я имела в виду: бар открывается только в восемь вечера, – и улыбку из себя любезную выдавливает. – А сейчас и двенадцати дня нет.
– То есть… до восьми вечера это – кафе? – глаза щурю.
– Ага, – улыбка Алины становится ещё шире, и ещё более доброжелательнее. – А после восьми мы можем продавать алкоголь и устраиваем концерты.
Чего-чего?.. А, да пофиг.
Глаза щуру, всматриваясь в это ангельское личико и…
Чёрт! Я знаю, кого она мне напоминает своей внешностью! Упрощённая, не особо эффектная, но вполне симпатичная версия Камерон Диас. Точно! Выкачать из Камерон всю стервозность, самоуверенность и обольстительность и вовсе будет не отличить.
– Как насчёт ромашкового чая? – хлопает ангельскими глазками Камер… тьфу, Алина! – Он отлично снимает усталость и помогает справиться со стрессом.
– Разве, похоже, что у меня стресс?.. А? Разве, похоже, что у МЕНЯ стресс?! – складываю руки на стойке и подаюсь вперёд. – И разве я похожа на ту, кто хочет ромашкового чая?.. Не надо. Не отвечай. Просто сделай одолжение: налей мне виски и можешь продолжать натирать свой бокал.
Улыбка Алины гаснет. Руки опускаются. Тело вновь парализует.
Чёрт.
– Здесь есть кто-нибудь ещё из персонала?
– Как насчёт меня? – раздаётся сбоку уже знакомый мне мужской голос и уровень моей стрессоустойчивости падает ниже плинтуса.
А этот… выскочка, какого дьявола здесь забыл?
Руки на груди сложил с важным видом, подбородок задрал, волосы назад загрёб, будто его физиономию это как-то от простодушия спасти поможет, губы поджал, а глазёнками так зыркает, словно у меня осталось меньше минуты, прежде чем его тяжёлый ботинок смачно пнёт меня под зад через порог двери.
– Она тебе нагрубила? – переводит взгляд «следователя» на Алину.
Да!
– Нет.
«НЕТ?!» – Круто разворачиваю к ней голову.
– Я думал, у тебя хватит совести сюда больше не приходить, – выскочка щурит глаза и впивается в меня строгим осуждающим взглядом.
– Я тоже так думала, – фыркаю и смотрю на бейджик Алины, будто до этого момента понятия не имела, как её зовут. – Алина, так что насчёт…
– Тебе же сказали: алкоголь продаётся только после восьми, – вставляет свои пять копеек татуированный фрик.
– А я вроде как не с тобой разговариваю. Почему? А потому что ты здесь не работаешь!
– Это не помешает мне выставить буйного посетителя за дверь.
– Мить, всё нормально, – тоненьким голоском лепечет Алина. – Уверена, девушка и так всё поняла.
– Слышал, Митя? – многозначительно играю бровями. – У нас всё нормально. Иди, погуляй.
Но Митя не хочет гулять. Продолжает смотреть на меня настойчивым взглядом, до тех пор, пока не замечает надписи на моём лбу и не сдерживает гнусненький такой смешок. Ну, то есть – уверена, – он и раньше заметил эту позорную надпись «сися», потому что только слепой может её не заметить, но видимо тактичность, или что-то вроде этого, останавливала парнишку указать мне на неё с самого начала.
– Ха. Ха. – Поворачиваюсь к Алине. – А теперь виски. Или книгу жалоб.
– И что ты в ней напишешь? – усмехается Ми-и-итя-я.
Да блин! До чего ж назойливый тип!
– Напишу, что сегодня утром, кое-кто высмеял меня перед десятками посетителей, нагрубил и велел больше никогда не переступать порог этого заведения. – Растягиваю губы в гадкой улыбке и хлопаю ресницами. – Уверена, что владельца кафе заинтересует информация о том, что какой-то грубиян нахамил посетителю и выставил его на посмешище, даже не являясь работником данного заведения.
– И что? – в открытую надо мной смеётся, так что только плечи дёргаются.
– А то, что администратор, – для убедительности бросаю ещё один взгляд на бейдж Алины, – не предпринял никаких мер, чтобы сгладить ситуацию и даже не принёс извинений пострадавшей стороне.