--- Ах-ха, больно то как,- Я говорила тихо, но стоны сами вырывались из губ. Хочу услышать его голос.
Я несознательно тянусь к телефону, вбиваю наизусть выученный номер, наивно надеясь, что он до сих пор прежний. Гудки… Надежда разбивается и кажется уже в последний раз, рука ослабевает и норовит упустить телефон, но секунда и столь знакомый голос разрывает эту пелену ядовитой тишины, распространяя дрожь по всему телу.
--- Да, я слушаю. Кто это?... Говорите!- Так хочу ему сказать, что скучала, что люблю, но не могу, язык не слушается, на губах появляется мимолетная улыбка и тут же исчезает одновременно с потерянным сознанием.
Слышу какой-то шум, лай собаки и тихие слова, которые полны паники.
--- Приезжайте на реку Хан, она не далеко от моста,- Снова тишина, я медленно прихожу в себя передо мной длинные, худоватые, но красивые ноги в обтягивающих черных джинсах, уже через секунду передо мной лицо Шуги. Что он тут делает? Я не успеваю ничего понять, как его бледные, аристократичные руки тянутся к моей маске, но я еле слышно шепчу:
--- Не надо,- Парень останавливает руку. Резко подхватывает меня под колени и талию, поднимая на руки. Я не могу пошевелиться, каждое движение тягуче острой болью раздается по всему телу. Я устраиваюсь головой на его груди, прислушиваюсь к его размеренному сердцебиению и от чего-то расстраиваюсь , а именно от этого спокойного бита. Вдыхаю терпкий, но такой приятный одеколон, что буквально въедается в мозг. Я только крепче прижимаюсь к хлопковой рубашке, будто кошка, нуждающаяся в ласке и любви. Сердце отбивает кульбиты, но внутри так спокойно и приятно, будто из сердца вытащили давно торчащий гвоздь, который заржавел и стал частью меня.
Сознание уходит, а я продолжаю придерживать рукой маску, но разве это поможет?
Пятая глава
Темнота… Боль… Страх… одиночество. Я теряюсь в порыве воспоминаний. Каждый фрагмент моей прошлой жизни всплывает в голове резкими вспышками, но они исчезают так же быстро как и вспыхнули, забирая с собой возможность и надежду даже думать о прежней жизни… о прежней мне. Может самое время умереть именно сейчас? Меня ничего не держит в этом мире, совсем ничего. Остались только боль, сожаление и ненависть к самой себя. Я ничтожна. Незачем мне возвращаться… Но вдруг я чувствую теплое прикосновение к телу, а после мокрый холод, окутывает всё лицо, вырывая из этого темного, вязкого болота, заставляя от неожиданности открыть глаза. Я глубоко вдохнула, полностью открывая глаза.
Всё белое… это потолок. Где я? Я повернула голову к источнику услышанного копошения и застыла. В метре от меня стоял Шуга и выжимал в таз полотенце из которого ручьями текла кровь смешенная с водой. Он был ко мне спиной, в меру широкие и такие родные плечи, как же хочется прижаться к ним и ощутить безопасность, тепло и уют, но увы, для меня это роскошь. Я потянулась к лицу, но маски не обнаружила. У меня не было удивления, скорее всего, я этого хотела подсознательно, но я почувствовала жуткий стыд за то, что он видит меня таким мерзким, грязным чудовищем, убийцей.
Я попыталась подняться, но плечо и вся спина пронзились резкой болью и я тихо вздохнула, пытаясь сдержать боль. Шуга обернулся и посмотрел в мою сторону. Когда я встретилась с ним взглядом и почувствовала его ледяной холод, меня будто холодной водой окатили раз двести, а когда он преспокойно подошел и остановился в паре сантиметров от меня, я думала, что рассыплюсь на части, превращаясь в песок, а сердце камнем пойдет на дно океана, океана его глаз, в которых к сожалению только холод. Мне больно, в сто раз больнее, нежели эта боль в плече. Боль в сердце сравнима с землетрясением, цунами, грозой, апокалипсисом и взрывом атомной бомбы, только это всё происходит вместе и внутри меня, где разрушается всё, каждая частичка, каждый атом меня превращается в пыль, грязную пыль.
--- Поднимись,- Он резко дернул меня за запястье поднимая с кровати и разворачивая спиной к себе. Я стиснула зубы сдерживая боль и тихо сидела, слушаясь всех его приказов.--- Раздевайся.- Я не стала спорить или что-то говорить, а просто стянула окровавленную футболку, что была разрезана заде, очевидно это сделал Шуга, пытаясь обработать рану.
Я кинула футболку на пол оставаясь лишь в нижнем белье. В комнате было до жути тихо, было слышно лишь мои сдержанные стоны от боли и размеренное дыхание Мина. Его рука дотронулась к коже плеча, а по телу пробежалось стадо мурашек, заставляя выгнуться и сесть прямее. Он зацепил лямку лифчика и стянул её вниз, для большего обзора раны. Сердце сейчас остановится от такого бешенного ритма, а позвоночник сломается от того насколько ровно я сейчас сежу.