– Да ну тебя, – отмахнулась я. – Ладно, сам тогда выберешь фильм.
– Я люблю выбирать, – ухмыльнулся Марик, явно задумав показать мне какой-нибудь ужастик.
– Только не… – начала я, уже понимая, что крупно попала.
– Поздно, Поля, поздно!
Потом мы не раз ложились вместе. Мое розовое одеяло уже привычно смотрелось на черном постельном белье Марика. Мне тоже с ним спалось спокойно и уютно, а его запах стал родным.
***
Я сидела на лавочке в кладовой школы и сквозь слезы смотрела на тетрадь с огромной двойкой. Моей первой двойкой.
Шлеп!
И большая капля упала на линованную поверхность, размазав красную пасту. Мгновенно стерла ее и отложила тетрадку, чтобы не портить еще сильнее.
Все плохо, все просто плохо…
Дверь скрипнула, заставив меня вздрогнуть, я резко повернулась, но выдохнула: это Марк.
– Эй, маленькая, ты чего сырость развела? – взгляд ярких зеленых глаз остановился на плохой оценке. – Из-за такой ерунды?
Я лишь всхлипнула.
Марик подошел ко мне, устроился рядом, обняв за плечи.
– Хочешь, мы вместе сегодня сделаем это задание, и ты завтра покажешь учителю? Обещаю, что он дар речи потеряет от твоего безупречного сочинения. Зуб даю… Хотя он мне самому нужен, потому дам зуб Алексея Михайловича, он учитель, ему и страдать.
– Ты невыносим, – фыркнула я.
– А ты плакса, – он осторожно повернул меня к себе и стер влагу с лица. – Вот так. А теперь улыбнись для меня. Давай, малышка.
И я улыбнулась ему. Для него я готова была на все, а улыбка – какая-то мелочь. За этот год он стал моим самым близким человеком.
– Умница, – похвалил брат, погладил мои щеки и приказал: – А теперь подвинься.
– Зачем? – удивилась, но послушно выполнила.
Марик улыбнулся мне и лег на лавку, устроив голову у меня на коленях. Блаженно прикрыл глаза и пробормотал:
– Как круто.
– А ты не офигел? – притворно возмутилась я, при этом запуская пальцы в его русые волосы.
– Офигел, – нагло ответил он. – И вообще, что за словечки, Поля? Это я так дурно на тебя влияю?
– Да иди ты!
– Увы, меня сдвинет сейчас разве что апокалипсис. И то не факт.
Мы некоторое время просидели в тишине, а затем я вспомнила недавно произошедшее событие:
– Марик, а ты мне не рассказал, куда ты ходил вчерашней ночью.
Его идеальное лицо скривилось.
– Давай не…
– Марк, я жду ответ. Куда ты ходил?
Парень взял в руку одну мою ладонь, погладил ее, немного сжал и, не отпуская, попросил:
– Пообещай, что не разочаруешься во мне. И что не будешь злиться.
Я нахмурилась. Что он натворил?!
– Марк…
На этот раз перебил меня брат:
– Пообещай.
Я не люблю давать клятв, если не уверена, что исполню их. Но произошедшее я точно должна узнать, чтобы в случае чего помочь Марику. Немного подумав, кивнула:
– Обещаю. А теперь рассказывай.
Он ласково погладил мои пальцы, немного сдвинул брови, отчего между ними залегли морщинки, выдохнул, словно не решаясь сказать правду.
– Вчера мы с компанией немного выпили, – неохотно начал брат.
После всего, что с ним произошло в первый раз, он снова взял в рот алкоголь?! Я зло на него посмотрела, но промолчала, ожидая продолжение.
– Поля, ты обещала не злиться, помнишь? – его руки снова погладили мои. Нежно, мягко, с такой бережностью, будто не кожу, а драгоценный хрусталь, который может разбиться лишь от неправильного дыхания. Несмотря не некоторую неловкость, мне безумно… приятно. С Марком вообще всегда приятно. Он словно луч яркого июльского солнца, который разбудил меня и вывел из анабиоза. – Мы выпили и… Я дурак, признаюсь, раз поддался общей глупости. Парни поспорили, сможем ли мы залезть в закрытый киоск. Ну, знаешь, тот, который неподалеку от школы. И мы смогли… Замок хлипкий, один удар, и дверь слетела с петель.
Как же я терпеть не могу его дружков. Ненавижу! Они каждый раз толкают его на дно, пока я пытаюсь подать руку помощи и помогаю ему выплыть. Как же я ненавижу! Впервые испытываю столь негативные эмоции по отношению к незнакомым людям, но мне ни капли не стыдно. Будь они рядом, я бы и драться полезла.
– Вы что-то взяли? – я старалась оставаться спокойной.
– Денег в кассе почти не оказалось, но Серый остатки забрал, сволочь. И парни себе похавать взяли, а я… Я не вор, малышка.
– Марк, – мой голос звенел от негодования, – у тети Маши, она владелица ларька, маленькая дочка, которая все время болеет, а вы…
Я оттолкнула его со своих колен и поднялась. Но отойти далеко не смогла – он поймал меня за запястье и притянул к себе. Обнял, вытер выступившие на глаза злые слезы.