– Так как у нас теперь на двоих одно сердце, я знаю о тебе все. А сейчас, когда мы оба вышли победителями, можем вместе забыться, не так ли? Абракадабра, моя изнеженная Мария-Антуанетта…[40]
Когда Пабло заснул, я проверила револьвер: он заряжен шестью пулями. Я выглядываю на террасу и вижу четыре автомобиля с телохранителями, припаркованные на каждом углу. Знаю, эти парни отдали бы за него жизнь, и я тоже, не задумываясь. Я спокойна и счастливо засыпаю. Проснувшись, вижу: Пабло уже ушел.
Два будущих президента и «Двадцать стихов о любви»
Следующая цель Эскобара после накопления несметных богатств – использовать их, чтобы стать самым популярным политическим лидером всех времен. И как не назвать это проявлением явной шизофрении, абсолютной мании величия, неслыханного культа личности, небывалой экстравагантности, немыслимой расточительности, а самое главное – бессмысленной. Как, например, стремление подарить десять тысяч домов людям без крыши над головой и покончить с голодом в городе-миллионнике. Тем более в Колумбии, стране самых жадных и лишенных величия магнатов Латинской Америки.
Обладателей баснословного состояния вечно терзают сомнения. Им хочется знать, любят ли их за деньги. В любви они почти такие же неуверенные и недоверчивые, как знаменитые женщины в отношении своей красоты, постоянно сомневающиеся: нужны ли они мужчинам как жены и девушки, или их просто выставляют напоказ как собственность и трофеи с охоты. Однако Пабло полностью убежден, что его последователи: армия, женщины, друзья, семья и, конечно же, я, любят его не за богатства, а за то, какой он есть. Даже если это правда, я спрашиваю себя: как совместить его острую чувствительность с патологической одержимостью? Будет ли Эскобар готов к надвигающейся обманчивости славы, к обилию неприязни, которую эта популярность вызовет в стране, где люди, как известно, «умирают не от рака, а от зависти».
Второй раз Пабло выступает при мне на публике по случаю инаугурации одной из баскетбольных площадок. Так как его политическое движение «Гражданственность в действии» выступает за здоровый образ жизни, а Эскобар страстно любит спорт, он хочет открыть подобные площадки во всех районах Медельина и Энвигадо, соседнего муниципалитета, где он вырос, а также установить освещение на футбольных полях во всем городе. К моменту нашего знакомства таких площадок уже насчитывалось несколько десятков.
Этой ночью Пабло знакомит меня со своей семьей, людьми из низшего среднего класса. На их серьезных лицах нет ни намека на злобу. Его жену двадцати трех лет, мать шестилетнего малыша Хуана Пабло, зовут Виктория Энао. «Тата», как все ее называют, не особо красива, но на лице ее достойное выражение. Только серьги, два больших бриллианта невиданных размеров, позволяют распознать в ней жену одного из богатейших мужчин страны. Очевидная застенчивость невысокой, коротко стриженной брюнетки контрастирует с его непринужденностью. В отличие от нас двоих, чувствующих себя как рыба в воде среди множества людей, она, кажется, не слишком наслаждается происходящим, и что-то мне подсказывает, начинает смотреть с беспокойством на возрастающую популярность мужа. «Тата» приветствует меня холодно, с недоверием, читающимся в глазах всей семьи Пабло. Она смотрит на него с абсолютным обожанием, он восторженно наблюдает за ней, а я созерцаю их с улыбкой, потому что никогда никого не ревновала. К счастью, я не люблю Пабло с непримиримой, собственнической страстью, люблю его всей душой и сердцем, телом и мозгом, безумно, но не иррационально, потому что прежде всего люблю себя. Моя проницательность заставляет задуматься: действительно ли через восемь лет брака под этими очарованными взглядами не скрывается необходимость публично рассеять любые сомнения относительно их отношений.
А пока я изучаю его семью с трех разных ракурсов: находясь всегда рядом в качестве любовницы, с объективностью журналиста и отстраненностью зрителя. Вдруг кажется: что-то вроде огромной тени нависло над мирной семейной сценой. Вижу толпу, подходящую к Пабло с благодарностью за продукты, которые он каждую неделю раздает бедным. Необъяснимая грусть, полная сомнений, которая обычно является плохим предзнаменованием, внезапно охватывает меня. Может, все эти торжественные сцены с разноцветными шарами и шумной музыкой в громкоговорителях – только миражи, как пиротехнические представления или карточные замки. Когда тень удаляется, я ясно вижу то, что, кажется, никто не заметил. В большой семье Пабло, наряженной в новые костюмы, увешанной драгоценностями (все благодаря тому, что Эскобар внезапно разбогател), царит страх, зародившийся уже давно. Опасность, которая в любой момент может взорваться, как вулкан библейских размеров.
40
Мария-Антуанетта (Marie-Antoinette) – королева Франции, младшая дочь императора Франца I и Марии-Терезии. Супруга короля Франции Людовика XVI с 1770 года. После начала Французской революции была объявлена вдохновительницей контрреволюционных заговоров и интервенции. Осуждена и казнена на гильотине.