Первый форум против экстрадиции проходит в Медельине. Пабло просит меня сесть за главный стол вместе со священником Элиасом Лоперой, расположившимся справа от него. Там я впервые услышу пламенную националистическую речь Эскобара против договора об экстрадиции. Со временем эта борьба превратится в одержимость, станет делом всей его жизни, его судьбой, Голгофой целой нации, которая принесет тысячи жертв и гибель миллионов соотечественников. Это наше с Пабло бремя. В Колумбии, где правосудие почти всегда наступает через двадцать лет, а то и больше – зачастую за это время выигрывает тот, кто платит самую высокую цену, – система старается навредить жертве, она направлена на защиту преступника. Человек с финансовыми возможностями Пабло может всю оставшуюся жизнь наслаждаться возмутительной безнаказанностью. Однако черное облако маячит не только на горизонте Эскобара, оно нависло над всем его «профсоюзом». Появилась вероятность того, что любой колумбийский подсудимый может быть экстрадирован по запросу правительства США и осужден за межнациональные преступления в стране с эффективной судебной системой, где тюрьмы оснащены высоким уровнем безопасности, суммируются приговоры о пожизненном заключении и разрешена смертная казнь.
В ходе первого форума Пабло выступает перед единомышленниками гораздо более воинственно, чем раньше. Дрожь в голосе исчезает, когда он свирепо атакует многообещающего политического лидера Луиса Карлоса Галана[42], перспективного кандидата на пост президента Республики. Тот исключил его из списков своего движения «Новый либерализм», объявившего своей главной целью борьбу с коррупцией. Пабло никогда не простит, что Галан в 1982 году, перед тысячами людей, в парке Беррио, в Медельине, узнав об истинном происхождении доходов Эскобара, не называя его по имени, объявил о его исключении.
С Луисом Карлосом Галаном я познакомилась двенадцать лет назад в доме одной из самых приятных женщин на моей памяти, красивой и элегантной Лили Урдинолы де Кали. Мне был двадцать один, я только что развелась с Фернандо Борреро Кайседо, архитектором, на двадцать пять лет старше меня, красивым, как Омар Шариф. Лили развелась с владельцем завода по переработке сахара в долине Каука и выбирала из трех претендентов. Однажды вечером она пригласила их поужинать, а меня и своего брата Антонио попросила помочь выбрать между швейцарским миллионером с сетью пекарен, богатым евреем с сетью магазинов одежды и робким юношей с орлиным носом и большими ясными глазами, единственным капиталом которого была блестящая политическая карьера. Хотя той ночью никто из нас не проголосовал за Луиса Карлоса Галана, несколько месяцев спустя, в двадцать шесть лет, молчаливый молодой человек с ясным взглядом стал самым молодым министром в истории. Я никогда не рассказывала Пабло об этом «поражении», но на протяжении всей жизни сожалела, что той ночью не отдала свой голос в пользу Луиса Карлоса. Если бы Лили позволила ему ухаживать за собой, мы с Пабло точно бы уладили эту нелепую проблему, удалось бы избежать ужасных событий и тысяч смертей.
Наша фотография с первого форума против экстрадиции – одна из сотен, опубликованных в первые месяцы наших отношений. Позже журнал «Semana» использует ее как иллюстрацию к статье «сельский “Робин Гуд”». С такой благородной оценки и начнется легенда Пабло, прославившая его сначала в Колумбии, а затем и по всему миру. Потом, каждую нашу встречу, целуя, обнимая меня и кружа в воздухе, Эскобар непременно интересовался:
42
Луис Карлос Галан Сармьенто (29 сентября 1943 г. – 18 августа 1989 г.) – колумбийский журналист и либеральный политик, бывший дважды кандидатом в президенты Колумбии, в выборах 1982 года он проиграл, заняв третье место с результатом в 10,9 %.