— Ладно.
На этом я закончила разговор с мамой. Сидела с телефоном в руке и окончательно ничего не понимала. Что же могло произойти у Лариных? Может они потеряли Виктора? А он был у меня…
Странно, что Машка не закидала меня ещё звонками.
Я набрала Ларину, но вызов скинули, и последовали короткие гудки.
«Да, что ж такое?» — выругалась я после третьей попытки дозвониться до Машки.
Я последовала на кухню и швырнула мобильник на стол. Подошла к окну и уставилась на улицу. Смотря сквозь тюль, пыталась сосредоточиться на происходящем там. Погода прекрасная, морозная, спокойная, даже солнце проглядывало немного. Вот, сосед гуляет с собакой, дети таскают ватрушки по снегу…
«Это невыносимо!»
Я оглянулась на мобильник. Еще никогда так не ждала звонка от Лариной!
Машка позвонила спустя полчаса моего волнительного хождения вокруг телефона.
— Антосик, извини! У нас такой дурдом! Вышла на улицу, чтоб поговорить с тобой…
Ее тоскливый, слегка виноватый тон сразу же не давал надежды на лучшее.
— Махыч, что случилось у вас?
— Антосик… Понимаю ведь, что напрасно спрашиваю, но всё-таки… Витюха у тебя?
Я скорбно вздохнула, так как поняла, что они его ищут и не знают где он.
— Нет, Махыч, он не у меня, — мой голос был не менее печальный, чем у нее. — Может расскажешь, что случилось?
— Расскажу. С утра позвонил Павел Сафронов, Витюхин отец, и наговорил кучу всего неприятного. Мама в истерике, за сердце хватается.
— Что он такого сказал? — заволновалась я.
— Антосик, эх… — вздохнула жалобно Машка. — Этот подлец оказывается женится! И смылся к нам прямо накануне свадьбы. Невеста рыдает, переживает вернётся ли её ненаглядный вовремя. Павел рвёт и мечет, ищет его, а Витюха на его звонки не отвечает. А вчера поехал, сказал, что дела у него в городе… И снова пропал!
Женится, невеста ищет, вернётся ли ненаглядный вовремя…
Машкины слова опускали тяжёлый камень на душу и хлестали, словно волны о скалы, также мощно и страшно.
Слёзы заструились по моим щекам, горло стянуло колкой обидой.
— Антосик, он ведь привёз тебе посылку? — это был какой-то обречённый вопрос со стороны Лариной.
— Привёз, — проглотила я ответ и смахнула слёзы со щеки.
— Тоня… чувствую по голосу, что ты расстроена. Я виновата…
— Ты здесь не при чём, Маш.
— Антосик…
Ларина явно была настроена поддержать меня и успокоить, но разговаривать я больше не могла.
— Махыч, позвонишь мне, как только всё устаканится у вас? — я бросила фразу, типичную, когда хотят, чтоб отстали.
А мне сейчас хотелось именно этого, спрятаться, укутаться с головой под одеяло, и чтоб не тревожили.
— Антосик, я обещаю, что найду своего брата и заставлю объясниться! Если только он обидел…
Я прервала звонок и отложила мобильник подальше.
Обидел? Нет, вовсе. Я сама дура!
Просто переоценила себя и отношение Виктора ко мне. Поверила!
Можно ли винить его в чём-то? Определённо нет. Всё было настолько красиво, тонко и желанно. Обоюдно и взаимно. Что даже стыдно сказать: «Ну и пошёл ты в ж*пу, козёл!»
Я слегка посмеялась над своими мыслями. Но то, что было тяжко, как никогда раньше… Этого не отнять.
Вернувшись в комнату, схватила пакет-посылку с комода и со злости швырнула в прихожую.
Конечно, шарф отца не виноват ни в чём. Просто хотелось, сделать плохо хотя бы этой дурацкой посылке.
Я забралась в постель, закуталась в одеяло, закрыв уши и оставив торчать один нос. Своим предательским обонянием уловила то, что на подушке сохранился его запах, и поняла, что обречена. Так больно мне точно никто не делал… А ещё больнее становилось от признания того, что я люблю Сафронова.
Бескорыстно, пламенно, безмерно и, к сожалению, несчастно.
И только сейчас я осознала всю сущность выражения «порядочный засранец».
ГЛАВА 13
«Пункт 13. Через полчаса достаём из духовки и накрываем плотно пекарской бумагой».
Звук домофона выдернул меня из крепкого сна. Какой сегодня день? Сколько времени? Где я? Кто я?
Я взглянула на настенные часы. Почти девять. Утро или вечер? Кто бы сказал?
Постаралась восстановить все последние события в голове. Как уснула и проспала столько времени…
Домофон разрывался, я вылезла с постели и на ватных расслабленных ногах поспешила до дверей.
Сердце немного пустилось вскачь от предположения кто это может быть.
— Да?
— Антосик! Слава Богу! Ты сумасшедшая? Почему на телефон не отвечаешь? Мы уже не знали, что и делать! Участкового звать что ли?
На меня обрушился поток гневных претензий от Лариной.
— Махыч… ты откуда здесь? — сонным несвязным голосом ответила я.
Моё состояние можно было расценивать, как потерянное во времени.
— От верблюда, конечно же! — возмутилась Машка.
— Кислицина, открывай! Не морозь нас тут! — послышался голос Матвея на заднем плане.
Я нажала кнопку домофона и услышала в трубке звук характерный открывшейся двери.
Прислонилась спиной к стене, сунула руки в карманы халата и стала ждать, когда эти двое поднимутся.
«Сегодня второе января. Виктор переспал со мной и исчез даже не попрощавшись…»
Мои мысли привели меня к последнему моменту до моего крепкого сна на фоне душевного расстройства.
Такая тишина… Слышу стрелку часов тикающих в комнате.
Топот и голоса на лестничной площадке заставили выйти из раздумий и открыть дверь в квартиру.
Машка и Матвей словно ввалились и тут же застыли в пороге.
— Антосик, — вздохнула Ларина.
— Кислицина, ты нас не ждала, а мы припёрлись, — задорно склонил голову набок Матвей.
«Эти двое точно стóят друг друга!» — я расплылась в лёгкой усталой улыбке.
Положительные эмоции мне сейчас как никогда кстати. А кто, кроме Машки, может мне их дать.
— Маш… сейчас утро или вечер? — прищурилась я.
Ларина шумно выдохнула и сжала рот в недовольство.
— Так! Тут всё понятно! — пилила она меня жёстким взглядом. — Матвей, ну-ка, сгоняй быстренько в магазин.
Девушка повернулась к парню и подмигнула.
Тот посмотрел на неё свысока и интеллигентно вскинул бровью.
— Мартини, коньяк… или может водки? — Матвей проговорил профессорским тоном, будто являлся специалистом в этом вопросе.
Машка скривила гримасу и прищёлкнул языком.
— Вином обойдёмся! — кивнула она своему парню. — Ну и, яблочек возьми, гранатов, — Ларина посмотрела на меня. — Я знаю, она их обожает!
О, да! Люблю гранаты до безумия. Эти сочные зёрна с древесным сладким вкусом дают уйму наслаждения. Каждый «хрум» растекается во рту вяжущим счастьем для гурмана.
Я посмотрела на подругу с большой благодарностью, прямо почувствовала, что точно справлюсь с недугом грусти и опустошённости.
Как только за Матвеем закрылась дверь, Машка подошла ближе и обхватила меня руками за плечи.
— Антосик… всё было, да? — досадно разорвала она фразу и слегка погладила по плечам.
В её взгляде было столько сожаления ко мне, что я тут же ощутила малую беспомощность.
— Махыч, думала ты мне позитива принесёшь, а не будешь давить на больное, — фыркнула я с небольшой придиркой к подруге.
Я вынырнула с ее рук и прошла на кухню. Открыла шкафчик, достала два бокала под «лекарство», за которым был послан Матвей. Заглянула в холодильник и обнаружила приличный кусок пармезана и мёд на полке. Нет лучшей закуски под вино, чем сыр с мёдом и красным перцем!
Самое то! К яблокам, гранатам.
— Антосик, прости это мы… все виноваты! Сбили тебя со своим сватовством.
— Вы здесь абсолютно ни при чём! — я повернулась к Лариной и выдавила улыбку, сжав рот в тонкую линию.
— Ну, а как же! Я так точно была одурена идеей свести вас, — словно поругала себя Машка.
— Ага! Даже пошла на преступление века и спёрла шарф у моего отца, — выдавила смешок, который подхватила Машка и мы стали от души смеяться.