— Мистер Уорнер? — обратилась ко мне женщина офицер, но ее слова с трудом доходили до меня.
Возьми себя в руки и внимательно слушай.
— Мм, да. Мой отец. Я позвоню ему.
— Думаю у вас итак забот выше крыши. Дайте мне его номер, и я сама позвоню ему. Судя по личику малышки, она, похоже, проголодалась. Идите и покормите ее. — Я дал офицеру номер отца, испытывая вину, что не позвоню ему сам, но Мия важнее. Когда я зашел на кухню, Мия оглушительно закричала.
— Ох, сладкая моя, папа сейчас все сделает. — Я не настолько ловок, как Роуэн, чтобы все делать одной рукой, но все же сумел найти бутылочку с молоком в холодильнике и подогрел воду, чтобы согреть в ней молоко. Мия начала извиваться и мне пришлось закудахтать, чтобы отвлечь ее. Я прекрасно понимал, что она ощущает утрату матери, хоть она еще и слишком мала, чтобы понять, что происходит.
Я открыл дверцу холодильника. В холодильнике было достаточно бутылочек с молоком, аккуратно выставленных в ряд, чтобы продержаться в течение суток. Но Роуэн должна вернуться до окончания этого срока. Боже, пусть она поскорее вернется.
— Ох, Мия, — вздохнул я, крепко обнимая дочку. Мия заплакала, пока я проверял не горячее ли молоко, но сразу же успокоилась, как только я дал ей бутылочку. — Я тоже по ней скучаю, — прошептал я. — Полиция найдет Эндрю и вернет нам маму. Обещаю тебе.
Я вернулся в гостиную. — Ваш отец уже в пути сюда. Дайте знать, если мы еще чем-нибудь можем помочь, — сообщила офицер.
Я кивнул, хотя не понял, что она сказала. Они должны найти Роуэн как можно быстрее. Ради Мии. Ради меня.
ГЛАВА 39
Кайл
Моя мама умерла от рака груди, когда мне было шесть, и отец стал для меня всем. До сих пор помню, как забирался в его кровать и прижимался к нему, скучая по ее теплу и любви. Он боролся, но мы как-то справились. Жертвы, которые он принес, превратили меня в человека, которым я сегодня являюсь. Знаю, я не всегда все делала правильно, но также знаю, что он иногда разочаровывался во мне.
Теперь он мной гордился, я был женат на потрясающей женщине, и у нас прекрасный ребенок. Сейчас я нуждался в нем, и он был на моем пороге, снова заботясь обо мне. Полицейские до сих пор сидели в моей гостиной, ожидая звонка с требованием выкупа. Звонка, который я не ожидал услышать. Эндрю не нужен был выкуп; он хотел Роуэн.
В течение двух дней по телевидению и радио передавали истории о моей пропавшей жене. Перед моим домом собралась толпа, состоящая из доброжелательных соседей, любопытных посторонних и представителей прессы. И никто из них не знал, через что я проходил. Все это время я не спал, и посреди всего этого заботился о нашей дочери, которая тосковала по своей матери.
Это был какой-то сумасшедший час, и Мия только что заснула у меня на руках. Я кормил ее до тех пор, пока она не заснула, с этим блаженным полным животиком. Папа ушел за смесью, чтобы покрыть недостаток молока, и мысль об этом заставила меня поморщиться.
Роуэн была так счастлива, что у них с Мией сложились отношения, связанные с грудным вскармливанием. Если эта связь нарушится, Роуэн будет опустошена. Сначала Мия возмущалась, но, проголодавшись, сдалась. Здоровье Роуэн тяжело давило на меня. Я не сомневался, что Эндрю позаботится о ней, где бы они ни были, но разлука с Мией могла вызвать у нее проблемы.
Я не знал, был ли Эндрю в таком психическом состоянии, чтобы это понять. Все, что я знал, это то, что, если он дотронется до нее, я убью его.
Я позвонил ее родителям, чтобы сообщить, что происходит. Ее отец был зол, и мне не хотелось бы быть Эндрю, если бы ему когда-нибудь пришлось столкнуться с кем-то из нас. Плачь ее мамы на заднем фоне разбил мне сердце. Она была их малышкой.
Улыбаясь, папа забрал у меня Мию. У нее были длинные, закручивающиеся ресницы, которые были просто прекрасны, и он поцеловал ее маленькую щечку, прежде чем отнести в детскую. Я плюхнулась на диван и закрыла лицо руками.
Полиция разыскала машину по ориентировке, но там ничего не было. Квартира Эндрю была пуста, когда они туда приехали, и я понятия не имел, где еще искать. Они побывали в старой квартире Роуэн, чтобы проверить, но ничего не нашли. Это было невероятно неприятно.
Папа вернулся и сел рядом со мной на диван. — Кайл, поспи немного, — предложил он. — Сейчас три часа утра, и я знаю, что ты не спал с позавчерашнего дня.
Я покачал головой. — Не могу. Она где-то там, пап. Не знаю, смогу ли уснуть, пока она не вернется домой ко мне. — Я сломался, и отец обнимал меня, пока я плакал. Из ниоткуда появилась чашка какао, и подняв глаза, я обнаружил женщину-полицейского, которая протягивала ее мне.
— Скажите, если вам что-то понадобится, — сказала она, улыбаясь, когда я взял у нее чашку. Я откинулся на спинку дивана, держа кружку в руках и потягивая напиток.
— Спасибо, — шмыгнул я носом.
— Они найдут ее, сынок. Иди и отдохни немного. Если что-то произойдет, я буду здесь, и сообщу тебе. Главное, чтобы ты отдохнул и был в порядке, чтобы присматривать за Мией. Она тоже очень важна.
— Знаю. Просто не уверен, что смогу спать без Роуэн.
Папа улыбнулся. — Уверен, как только твоя голова коснется подушки, ты уснешь. Особенно после этого. — Он кивком указал на какао.
— Я знаю, ты прав, — вздохнул я, делая еще глоток.
— Кайл, они найдут ее. Они должны. Насколько я знаю Роуэн, она не будет сидеть сложа руки. Она сделает все возможное, чтобы вернуться к тебе. И ты это знаешь.
Я кивнул. — Знаю. — Я поднял пустую бутылочку Мии. — Мия знает, что тут что-то не так. Она такая беспокойная.
— Тогда спи, пока она спит. Если она проснется, я позабочусь о ней.
— Спасибо, пап.
Допив какао, улыбнулся ему. — Пойду, прилягу.
Он похлопал меня по спине. — Все будет хорошо, Кайл. Я просто знаю это.
Я вошел в спальню, такую одинокую и холодную без Роуэн. Откинув покрывало, я сел на кровать и достал из прикроватной тумбочки свадебную фотографию. Мы выглядели такими счастливыми и влюбленными. Это была моя любимая фотография: Роуэн выглядела такой застенчивой и в то же время соблазнительной. Она поднесла руку к лицу, прикрывая рот, и смеялась над чем-то, что я сказал.
Я бы все отдал, только чтобы она была со мной. Вместо этого она была где-то там, испуганная, и скучала по нам с Мией.
Я лег на кровать, притянув к себе ее подушку. На ней все еще оставался ее запах, и я крепко обняла ее.
Я просто хочу, чтобы ты была дома.