Наверное, нужно было остаться дома. Это сохранило бы меня от лишних проблем. Но я же очень правильная и ответственная. Блин.
В студии без лишних приветствий – сразу гримироваться и в кадр. Все было как обычно: умный вид, «здравствуйте, в эфире новости», но потом… Потом я увидела Ростова, заигрывающего с какой – то девушкой. Меня переклинило. Несмотря на закрывающие обзор камеры и оборудование, я уставилась на них как умалишенная.
Я не знаю, сколько времени прошло вот так, в прямом эфире каждые полминуты важны. Очнулась я после свирепого шипения начальницы. Поморгала и как ни в чем не бывало, стала читать текст с листа. Правда, вместо объявленных срочных новостей, стала читать про новости спорта…
Но мне почему – то было все равно. Ничего не чувствовала. Ни сожаления, ни обиды. Может, устала?
-КОЛЬЦОВА, В КАБИНЕТ! – проорала Виктория. Я послушно пошла за ней.
В кабинете было холодно, август в Питере – считай, осень.
-Ты хоть понимаешь, что натворила? Это прямой эфир, не шутки! Ты хочешь работы лишиться?! Знаешь, сколько людей на твое место пробивается…
Я ее не слушала, думала о своем. Будто бы на меня не орали, а просто пчела жужжала на ухо или что – то вроде того.
Виктория резко успокоилась, поправила волосы, села в свое кресло, откинулась на спинку. Помолчала несколько минут.
-Заболела? Умер кто? Что случилось?
Я посмотрела на нее, будто увидела впервые. А правда: что случилось? Мой друг заигрывал с девушкой? Просто друг?
Да кого я обманываю. Я влюбилась, сильно и не вовремя. Чувства со школы или это все только сейчас появилось. Какая уже разница? Все. Хватит.
Я все еще тупо молчала. Начальница подошла ко мне, взяла за плечи и легонько потрясла:
-Насть?
Я помотала головой:
-Простите…не хорошо…мне жаль…я не хотела…
Она вернулась к столу, повернулась ко мне спиной. Кажется, занялась документацией. Через плечо бросила:
-Еще одна выходка – и ты уволена. А пока что просто снята с прямого эфира, будешь снова на репортажах. А то слишком много на себя берешь…
-Спасибо, - я вышла из кабинета. Ко мне подбежал взволнованный Ростов:
-Все в порядке? Что она сказала?
Я уже хотела ответить ему, но тут к нам подошла девушка. Та самая, с которой он так мило улыбался. Она по – хозяйски взяла парня под руку и прощебетала:
-Андрюш, ты долго еще?
Он нахмурился еще больше. Я обошла его, на ходу бросив что – то типа: «у меня все нормально», направилась к выходу. Он догнал меня:
-Насть, подожди, - повернул меня к себе: - Это не то, что ты подумала, просто мы…
-Это не важно, Андрей. Я просто устала и хочу побыть одна, окей?
-Эльфа…
Я все – таки вышла из офиса, не оборачиваясь. Все красиво. Поехала в «Гранд – кофе». В дороге мне позвонила Сомова:
-Але, Настюш, ты как? У меня для тебя столько новостей! – как всегда протараторила на одном дыхании, не задумываясь.
-Я сейчас не могу говорить, прости - пробормотала и отключила телефон. Не хотелось снова выслушивать какой Владик распрекрасный. Неделю вместе живут, как хоть они еще с ума друг от друга не сошли…
Я зашла в «Гранд – кофе». Здесь меня ждал еще один сюрприз.
За одним из столиков сидел Никита.
Один. Разговаривал с кем – то по телефону.
К счастью, он сидел ко мне спиной, у меня появился шанс подслушать его разговор.
-Да не, плохая идея. Зачем усложнять все? Да она ни о чем не догадывается. Да, не нравится родителям, ты думаешь, они Кристину обожать начнут? Тем более с ней это так, несерьезно. Представляешь, она мне вчера по телефону истерику закатила, что новую шубу хочет. У Насти вообще ни одной нет! С ней удобней…
Я могла бы подойти к нему. Разрыдаться или рассказать, какой он козел. Вместо этого я взяла свои любимые пончики и бутылку вина. Кажется, «женишок» меня не заметил. Расплатилась и ушла. Теперь главное – первой оказаться дома.
Мне повезло, Никита не торопился. Я спокойно вошла в пустую квартиру. Пять вечера – на улице серо и грустно. На самом деле внутри меня сейчас все – так же. Даже хуже.
Я зашторила окна, включила светильник. Сняла с себя все и завернулась в плед. Включила телевизор – показывали «Топ – модель по-американски» . Открыла вино, отхлебнула. Закусила пончиком.