Мы дружно хохочем.
— Спору нет, пляж лучше, — говорит она, отсмеявшись.
— Еще как лучше, — вздыхаю я.
— Тогда какие проблемы?
— Дело в том, что мне там нравится — там, где сумрачно и тихо, таинственно шепчутся деревья, а когда смотришь с дикой высоты вниз в долину…
— …можно сдохнуть от восторга, — заканчивает за меня Сюзанна.
— Да.
Перед глазами стоят мускулистые руки Лео, его мощные плечи, его характерная походка, когда он в своих вечных потертых джинсах уверенно идет впереди, как будто решает все за тебя.
— Сдохнуть определенно можно, — заключаю я.
— Ну так лезь в горы и любуйся видами, — говорит она.
— Ты думаешь? — нерешительно переспрашиваю я. Пусть по крайней мере объяснит, что можно, а что нельзя.
Вместо подробных инструкций Сюзанна дает следующий совет:
— Только не подходи близко к пропасти.
Я нервно хихикаю — она шутит, но мне не особенно смешно.
— В крайнем случае — прыгай, — говорит она.
Ничего не помогает — ни предупреждения Сюзанны, ни собственные благие намерения держать Лео на расстоянии вытянутой руки. По мере того, как приближается дата поездки, я оказываюсь все ближе и ближе к краю пропасти. И вот я уже втянута в орбиту: электронные письма «по делу» постепенно сменяются письмами «просто так», а они, в свою очередь, сменяются флиртом по телефону — бесчисленными сообщениями и звонками. Кончается тем, что я, как в старые (недобрые) времена, совершенно одержима Лео и при этом изо всех сил стараюсь убедить себя, что нисколько не одержима, что сейчас не старые недобрые времена.
И вот до отъезда остается всего день. На этот день Марго назначила вечеринку в честь своего будущего младенца, а этого события я ждала с некоторым напряжением, если не сказать — страхом. У меня и раньше были основания опасаться, что эта дура Джинни захватит подготовку вечеринки в свои руки и превратит ее из дружеских посиделок в некое важное и торжественное мероприятие. А теперь, накануне отъезда, мне и подавно не терпится разделаться с этим нудным делом побыстрее и улететь в Нью-Йорк. Там мы с Лео возобновим, наконец начатый во время ночного перелета разговор и докопаемся до сути. Какой бы эта суть ни оказалась.
Энди только что ушел играть в гольф, я чмокнула его на прощание и сладко потягиваюсь в постели. Звонит сотовый, он вибрирует так сильно, что рискует свалиться с ночного столика. Надеюсь, это Лео — я уже успела впасть в зависимость, и теперь каждое утро мне нужна новая доза. К моей радости, на дисплее высвечивается его имя.
— Алло, — откликаюсь я счастливым сонным голосом. Нескольких миллисекунд предвосхищения его ответа оказывается достаточно, чтобы заставить кровь быстрее бежать по жилам.
— Привет. Одна?
Голос Лео тоже еще хрипловат спросонья. Интересно, в сотый раз пытаюсь вычислить я, у него есть кто-нибудь? Судя по тому, что он несколько раз без предупреждения бросал трубку, Лео живет с подружкой. При мысли об этом собственница во мне впадает в ревнивую ярость; с другой стороны, теперь мы на равных — Лео есть что терять. Сознание того, что он тоже рискует, несколько успокаивает.
— Чем занимаешься? — спрашивает он.
— Да так, ничем. Валяюсь в постели и думаю.
— О чем?
Правдивый ответ будет слишком смахивать на признание, ну да ладно, скажу.
— О завтрашнем дне. О тебе… — Душу переполняет смесь радостного волнения и страха.
— Надо же, какое совпадение! — Голос хитрый, но я чувствую, что Лео не лукавит. — Жду не дождусь, когда тебя увижу, Эллен.
— Я тоже.
По коже бегут мурашки: мне представляется, как мы с Лео на Кони-Айленде бредем вдоль кромки воды, вот-вот спустится мгла, а пока мы фотографируем предзакатное золотое небо. Смеемся и разговариваем, разговариваем. Мы вместе.
— Что делать собираешься? — спрашивает меня нереальный голос.
— Сейчас?
Лео издает свой знаменитый хрипловатый смешок:
— Нет, не сейчас. Завтра. После съемок.
— Пока не знаю. А ты? — говорю я и тут же жалею о сказанном: снова я оказалась в роли зависимой дурочки, которая и шагу не может ступить без своего всезнающего парня.
— Можно пригласить тебя на ужин? — спрашивает он.
— Конечно, — отвечаю я. — Здорово!
Скорей бы завтра.
— Какой у тебя голос красивый, — говорит Лео, — такой хрипловатый, класс. Воспоминания всякие навевает…
Я улыбаюсь и откатываюсь на свою сторону кровати, подальше от подушки Энди, которая все еще хранит его запах. Закрываю глаза и на целую бесконечно долгую минуту погружаюсь в волнующую телефонную тишину — и в наше Лео прошлое. В то время, когда я еще могла быть самой собой, безоглядно отдаваться своим порывам без сожалений и угрызений совести… Когда существовало только чистое, сиюминутное удовольствие… Я окончательно поддаюсь чувству физического желания, которое накапливается во мне уже несколько дней.
«Но он же не знает, что я сделала, — убеждаю я себя потом. — Тем более он не занимался тем же самым!» Мне просто необходимо было избавиться от напряжения, а завтра все будет по-другому. Завтра мы станем коллегами по бизнесу или по крайней мере друзьями, у которых был общий романтический эпизод в жизни. «Самое главное, — настойчиво повторяю я себе, — самое главное, что я все равно люблю Энди. И буду любить всегда, что бы ни случилось!»